Говорят…

Говорят, что я не прав,
Но себя не замечают,
Мой не нравится им нрав,
Чувство юмора, печально.

С высоты моих годов
Ничего-то мне не надо,
Я пожертвовать готов,
А они тому и рады.

Я не я десятки лет,
Хоть оно того не стоит
И терпеть желанья нет,
Мне уже тошнит сей номер.

Говорят, опять не прав,
Но звучит довольно странно,
Эта истина – обман
И придумана спонтанно.

Чёрная ворона

Они, дослушать не желая,
Вновь перекрыли кислород,
Такая участь, явно злая,
Обратно кляп засунут в рот.

Я говорил им правду смело,
Удостоверятся потом,
О, боже, как всё надоело,
Потом бывает суп с котом.

Ну, почему они не верят?
Как будто кругом голова,
К сердцам закрыты напрочь двери
И канут в бездне все слова.

А я, как чёрная ворона,
Неоднократно предрекал
О приближении урона,
Но всё напрасно, вновь скандал.

Я информацию черпаю,
Хотя откуда – не пойму,
Всегда один иду по краю,
Стою один на берегу.

А достучаться очень трудно
И жизнь не учит, ерунда,
Хотя пытаюсь безрассудно,
Но все попытки в никуда.

Такое, видимо, их бремя,
Они не помнят о былом,
Но вновь и вновь приходит время
И получают поделом.

Я с ними буду очень краток
И попытаюсь объяснить,
Но остаётся лишь осадок,
Опять разорванная нить.

Эх, молчаливой стану птицей
И буду молча наблюдать,
Переживать за них, молиться,
Но и ругаться, твою мать.

Трепло

Ну, дурдом. Он заявляет,
Что, как избранный, "Миссия",
Пока все живут в тумане,
Возродит страну насилия.

Ну, зачем так врать безбожно?
Видно ведь, как на ладони,
Говорить неправду сложно,
А он тупо лишь долдонит.

Как посмешище, ей-богу,
Ох, трепло нечеловечье,
Встав на скользкую дорогу
Мерзких сил, противоречий.

Ну, зачем природе надо
Содержать такое быдло,
Волочащееся рядом?
За нормальных же обидно.

И ведь сами виноваты,
Коль молчим – считай, согласны,
Ишь, культурно трусоваты,
Видно, нравятся маразмы.

В последний раз

Писали об этом уже многократно,
Проблема, признаться, довольно серьёзна,
Вы только, прошу, не поймите превратно
И я напоследок скажу, если можно.

Всё время присутствует чувство тревоги.
Зачем и откуда такое расстройство?
Не всё хорошо, но не так уж и плохо,
Хотя прицепилось опять беспокойство.

Оно угнетает, увы, состояние,
Мы ждём постоянно чего-то плохого,
Оно ощущается на подсознании,
Предчувствуя близость губительно злого.

Нас всех добивает тупой телевизор,
Там только насилие, ужасы, страхи,
Скрывается множество всяких сюрпризов,
Всё залито кровью и жизнь, как в клоаке.

А с каждой секундой всё ближе Нибира,
С другой стороны подлетает Апофис,
Об этом узнали из телеэфира
И то, что магнитные полюсы сносит.

Сказали, большие нас ждут катаклизмы,
Эффект парниковый и обледенение,
На Солнце активности пятна исчезли,
Всемирное будет опять наводнение.

Начнётся в галактике солнцестояние,
Энергии мощной возможны атаки,
Воспринять всё это не может сознание,
Ведь эти процессы в глобальном масштабе.

Нагреются воды всего океана,
Ледник весь растает и будет цунами.
А газ углекислый, а выброс метана?
Ведь страшно подумать, а что будет с нами?

Всё время присутствует чувство тревоги,
Оно постоянно, оно всегда рядом,
Такое, наверное, бремя эпохи.
Хотя, разобраться, кому оно надо?

Самосохранение

Не вспоминать стараюсь я о папе,
Не потому, что не любил, нет-нет,
Я постоянно пребываю в страхе,
Не вспоминать я дал себе обет.

Всего лишь чувство самосохранения,
Чтоб не сойти со временем с ума,
Намного легче всё придать забвению,
Списав на то, что такова судьба.

Его любил я по-мужски, но крепко,
А потому и чувства все вдвойне,
За жизнь отныне я цепляюсь редко
И нахожусь на собственной войне.

А всё, что было, в принципе, не важно,
Уже не первой свежести гранит,
Но почему-то стало мне неважно
И постоянно в горле ком стоит.

Исчезла суть и ценность этой жизни,
Конец трагический, короткий миг,
Одни вопросы в воздухе повисли,
Ответов нет, хоть сам почти старик.

Мне, сука… память доставляет муки
И только разум говорит: "Забудь!",
Но не могу забыть момент разлуки,
От этой боли разрывает грудь.

Да никаких обид, как и упрёков,
На них давно исчерпан мой лимит,
За этот час я прожил сто уроков,
Лишь только время бешено летит.

Ну, как угодно, только б по-другому,
Тогда, наверно, проще и признать,
Хожу по дому я полупустому,
А сердце – лёд, проставлена печать.

Я от себя бегу всё это время,
Я не смогу иначе жить, поверь,
Всего лишь чувство самосохранения,
А потому закрыта в душу дверь.

Телефонный разговор

- Алло, алло! А это кто?

- Алло, алло! А это я!

- А я куда попал? Алло!

- Куда, куда попал! Сюда!

- Какой, какой сей телефон?

- Обычный, с кнопками! А что?

- Мне нужен, в принципе, Антон!

- Какой Антон? Нет никого!

- А кто же ты, пардон, тогда?

- Тебе ж сказали, это – я!

- Куда попал, вообще? Куда?

- Куда, куда! Достал меня!

- Ты прекращай, уже пора.

- Ты позвонил мне, кстати, сам!

- Пускай Антон звонит с утра,
Давай, к семи, восьми часам!

- Алло, алло! Я передам!
Зачем была вся эта брань?

- С кем говорю я? Кто ты там?
Чего пристал ко мне? Отстань!

- Ты ж сам звонишь! Чего отстань?

- Алло, алло! Совсем тупой?

- Зачем хамишь в такую рань?

- Так телефон то ведь не мой!

- Тогда куда звонить ему?

- Кому ему? Пошёл ты вон!

- Так ведь Антону твоему!

- Ну, ты дебил! Какой Антон?

Авантюристы

Мы совершить могли ошибку,
Могли сломать себе всю жизнь,
За золотой погнавшись рыбкой,
Не что иное, как корысть.

Но окунувшись в авантюру,
Снесло нам голову совсем.
А нафига, с какого дуру?
Наелись досыта проблем.

Но, слава богу, всё удачно
И нас опять спасла судьба,
С фортуной вместе, однозначно,
На том закончились беда.

Лавиной сыпались проблемы,
Соображать уже не мог,
В них просто не было системы,
Их нам подкидывал сам бог.

Вступали новые законы,
Как оказалось, благодать,
Черёд задач всё время новых
Не успевали мы решать.

И ничего не получалось,
Как будто кто-то не давал,
Ещё чуть-чуть, казалось, малость,
Всего пол шага и… провал.

Какое всё же это счастье,
Не получилось, не срослось,
Иначе, просто б в одночасье,
Всё улетело б под откос.

Куда исчезла мысли трезвость?
Куда пропал самоконтроль?
Какая глупость и небрежность,
Но приказал себе я: "Стой!".

Судьбе я очень благодарен,
Без авантюры обойдусь,
Как в вещем сне, был одурманен,
Отныне помню наизусть.

Ведь школа жизни очень злая,
Её прогуливать нельзя,
А кто урок не забывает,
Тот прожил, видимо, не зря.

Пример

Пойми одно, своё роднее,
Бывают случаи страшней,
Поймёшь и сам, когда созреешь,
Всё состоит из мелочей.

Продлит агонию упрямство,
А показуха лишь добьёт,
Она заполнила пространство,
Ему нет места на полёт.

Кто понял вовремя – тот счастлив,
А он не хочет, не судьба,
Но никому и не подвластен,
Пусть строит замки из песка.

Главней всего сейчас – сравнение,
Ему спасибо за пример,
Пусть принимает поздравление
На свой особенный манер.

Он, словно праведник, страдая,
Нас очень многому учил,
Достиг желаемого "рая",
На то без видимых причин.

И ведь ему не скажут правду,
Ведь эта правда, ох, не мёд,
Пускай хлебает сам баланду,
Пока на помощь не зовёт.

И это, в принципе, не важно,
Нам несказанно повезло,
Нас пронесло уже однажды,
Нам не попалось это зло.

Люби всегда и будь любимым,
Не забывай его пример,
Но не суди, не будь судимым
И не ищи себе химер.

Обыкновенные ведь люди,
А, если честно, не смешно,
Имеем тех, которых любим
Скорей всего и есть за что.

Именинница

Она уселась на коленях,
Она была совсем другой,
Я не забуду тех мгновений,
Благоговение рекой.

Мы фотографии смотрели,
Она сама их принесла
И заходили гости в двери,
Сказав дежурные слова.

Дарить подарки тоже надо,
Но ей другое поважней,
Она общаться очень рада,
Играться чаще нужно с ней.

Ей не хватает явно ласки,
Видать, на нежность жизнь скупа,
Блестят от слёзок счастья глазки,
Ну, хоть сегодня не одна.

Все поздравляют с днём рождения,
Произнося банальный тост
И по шаблону, без сомнения,
Дальнейший праздник очень прост.

Напав на стол, голодным стадом,
Всёпожирающий дурдом,
Она сидит тихонько рядом,
Не понимая сути в том.

Вот уделили бы внимание,
Ей праздник хочется другой,
А с этим пище поеданием…
Скорей бы все ушли домой.

И примостившись где-то с краю,
Сидит с игрушечкой одна.
Кому сей праздник? Я не знаю,
Ведь именинница – она.

Мне снова скажут, что я вредный,
Возможно, да, но я такой,
Мне дорог образ её светлый,
А не застолье с той толпой.

Пускай без нас им праздник длится,
Мы с ней вдвоём сбежали прочь,
Мы улетели, словно птицы,
Пытаясь как-то ей помочь.

Такой волшебный образ, нежный,
Тепло и радость нам принёс,
Как будто сказочный подснежник,
Сквозь снег пробившийся, в мороз.

Лиха доля

Сонце вже за обрій сіло,
Я весь день чекав іі,
Продавала вона тіло,
Все було, як у вісні.

Кров кипіла від огиди,
Ми сиділи за столом,
Але все уже набридло,
Вона зрадила любов.

Пролетіли мимо стріли,
Догорів наш каганець,
Ми без слів вже розуміли,
Що відносинам кінець.

Вже сказали все, що можна,
Не залишилось надій,
Промайнуло найдорожче,
Час останніх наших мрій.

Попрощалися ми мовчки,
Не знайшли потрібних слів,
Ложки меду, дьогтю бочки,
Тож прощати не схотів.

Розійшлися наші долі,
Залишився тільки слід,
Ми помучились доволі,
Я не бачив білий світ.

Мабуть, друзями надалі
Ми залишимось в житті,
Пройдуть згодом всі печалі,
Будуть спогади не ті.

Так нічого в нас не вийшло,
Недоречним був обман,
Їй на згадку дав намисто,
Що в самотності збирав.

Відпущу, напевно, з миром,
Хай світ за очі іде,
Промайне, як вітер з пилом,
Більш нізащо і ніде.

Відтепер ми зовсім вільні,
Бо нічого вже нема,
Ми так вирішили спільно,
Це було не жартома.

Тож просиділи до ранку,
Перший півень заспівав,
Я провів її до ганку,
Не знаходячи слова.

Вона йшла доволі швидко,
Я дивився їй услід,
Але було дуже бридко,
Досить тяжко тиснув гніт.

Не зустрінемося більше,
На перетині доріг,
Пам'ятаю тільки ніжне,
Тільки краще я зберіг.

Вона справді була гарна,
Я кохав її до сліз,
Та кохання те примарне,
То не ангел був, а біс.

Промайнула, пролетіла,
Спалахнула і нема,
Пам'ятаю її тіло,
Та в душі була зима.

Їй весь час здавалось мало,
А я думав, ось мине,
Все, що з нами відбувалось,
Було штучне і лихе.

Залишився слід все рівно,
Я його весь час беріг,
Дуже лагідно й покірно,
Доки випав перший сніг.

Від її втомився зради
І тонув у тій брехні,
Я не міг їй дати ради,
Та заплутався в житті.

Це колись скінчиться мало,
Я терпіти вже не міг,
Чи то пізно, чи то рано,
Бо безсило падав з ніг.

Ми зустрілись випадково,
Це було, як у кіно,
Посиділи мовчки знову,
Та й розбіглись все одно.

Час пройшов, усе змінилось
І забув вже те життя,
Але досі я безкрилий,
Наче в стані небуття.

Сонце сіло вже за обрій,
День пройшов на самоті,
Знову буде вечір довгий,
Ставлю свічку у вікні.

Чупакабры

Женский пол свои изъяны
Выставляет без прикрас,
Как посмотришь – обезьяны,
Да…, уродство напоказ.

Вид у многих очень странный,
Не понятен нам их вкус,
Говорят, что филигранный,
Извините, воздержусь.

Они носят мини юбки
На худых, кривых ногах,
А толстушки лезут в брюки,
Это что-то с чем-то, страх.

Длинный нос – тогда без чёлки
И причёска, как волдырь,
А ресницы, как метёлки,
А живот – большой пузырь.

Сорок третий, боже – шпильки,
Если первый – декольте,
Мордва тыквой – брови килькой,
Дряблость кожи – неглиже.

Чемоданом зад – татушка,
Нет груди – открытый лиф,
Пуп наружу – пирсингушка,
Пять волос – и птица гриф.

Макияж, как у макаки,
По походке, как бизон,
Засмеётся – жабьи кваки,
Не фигура, а бидон.

Зеркала, видать, им врали.
Кто и где их откопал?
Как пришельцы с дальних далей,
Из страны кривых зеркал.

Всё, что худшее имеют,
Выставляют напоказ,
Экспонаты в галерею,
Как кунсткамеры показ.

Но себя то им не видно,
Настоящая бурда,
А поэтому не стыдно,
Им уродство – красота.

Чупакабр таких не мало,
Каждый день встречаю их.
Что-то мне противно стало
И на том закончу стих.

Принуждение

Коль принуждение всё больше,
То подчинение всё меньше,
Сопротивление лишь строже,
А одобрение всё реже.

* * *

Хочу всё делать добровольно
И чтобы так всё время было,
А принуждение – ну, больно,
Верёвка крепкая, да мыло.

И никакого понимания,
Что малый толк от принуждения,
Но остаётся без внимания,
Не вызывая и сомнения.

Мне льстить до одури противно,
Да и враньё здесь неуместно,
Всегда пытаюсь быть правдивым,
Но это трудно, если честно.

Мне гадки льстивые улыбки
И очень сладкая тональность,
Когда все зайчики и рыбки,
А за спиной кирпич. Банальность.

Но ведь никто не любит правду,
Хотя она необходима,
Ну, иногда, чтоб наизнанку,
Без лицемерия, без грима.

Не пререкаться, если слабый,
Но без обмана и без лести,
Не приспосабливаться, дабы
Остаться верным своей чести.

Всегда по жизни быть собою,
Пусть прямота других пугает,
Признать свою судьбу такою,
Как пребывание в изгнании.

А вот, когда заставят сильно,
Я подчинюсь, но для потехи,
Не добровольно, а насильно,
Но и создам, на зло, помехи.

Так и надо

Я отпахал на всю катушку
И делал всё, как для себя,
А он нашёл себе подружку,
Хотя давно была семья.

Он всё, что мог, спускал налево,
Вскружилась явно голова,
Я говорил об этом смело,
Но, к сожалению, всё зря.

Как с тормозов сорвался вовсе,
Неудержимою волной,
Необъяснимо глупый нонсенс,
Застыв меж небом и землёй.

Он проедал вовсю кредиты,
Пуская бизнес под откос,
Его все карты стали биты,
Он проиграл со старта кросс.

Его упрямая натура
Лишь наносила фирме вред,
Как оказалось – сплошь халтура,
Как оказалось – полный бред.

Но не считал своим он долгом,
Всех самых верных – потерял
И всё, что создано – без толку,
Он аферист, он просто… дрянь.

Усвоит вряд ли он науку,
Уже не сможет быть другим,
Он потерял поддержки руку,
Он стал изгоем всем, чужим.

Фемида, блин, глухонемая
И тут хоть смейся, хоть заплачь,
Помрёт бомжом, не понимая,
Не состоявшийся богач,

Он проклят многими, наверно,
Но заслужил такой удел,
Себя он вёл довольно скверно
И лишь врагов нажить успел.

* * *

Признаться, так ему и надо,
Для дауна собачья жизнь,
А стерва та – ему в награду.
Теперь – ты квач! Теперь держись!

Цена греха

В чём виноваты наши дети?
Чем провинились наши внуки?
Мы согрешили в жизни где-то,
А им за нас такие муки.

Ну, почему, увы, проблемы
Вдруг прицепились к нашим детям,
К таким любимым всеми-всеми,
К таким единственным на свете?

И почему у нерадивых
Всегда здоровенькие детки?
У них нет травм, не страшен вывих,
Они болеют очень редко.

Тем детям "мамочки" не рады,
Они бросают их в роддоме,
Таким рожать, вообще, не надо,
Запрет подобно аксиоме.

Всё больше деток беспризорных
И без родительской опеки,
Но, как ни странно, все здоровы,
Они не знают, где аптеки.

Они с врачами не знакомы,
Не ходят днями по больницам
И круглосуточно готовы
Гулять безбожно, веселиться.

И это, видимо, награда,
За то, что брошены шальными,
А вот у тех, кому так надо,
Они рождаются больными.

За что такое наказание?
За чьи грехи идёт расплата?
Таких спасает покаяние
Или больничная палата.

Грехи замаливать не поздно.
Ну, а грешить зачем? Не надо,
Потом же детям будет сложно
И абсолютно всем, кто рядом.

Они за нас ведь не в ответе
И совершенно беззащитны,
Ну, а пока они лишь дети,
То воедино с нами слитны.

Скажите, в чём же нерадивость?
Их мамы, словно хризантемы,
Сплошная правильность, учтивость,
А вот с детишками проблемы.

Возможно, дело в человеке,
В его неправильных поступках,
Ведь согрешив и в коем веке,
Потом живёт всё время в муках.

Всегда подумайте о детях
И полюбите изначально.
Ну, что дороже их на свете?
Не говорите, что нечаянно.

Больных детишек не бросайте,
А окружите их опекой
И продолжайте жить в офсайде,
Но не считайте их калекой.

И это всем, как искупление,
Что облегчит немного душу,
Но ждать не стоит избавления,
Как извержения наружу.

* * *

Здоровых нет теперь детей,
Нас всех покинула мораль,
Безгрешных нет теперь людей,
Вот и рождается печаль.

Неудачник

Возможно, что я неудачник
И беден, как серая мышь.
Куда меня дальше потащит?
А тащит ведь так, что держись.

Но мне за себя не обидно,
Мне жалко всех тех, кто со мной,
А как перед сыном мне стыдно
И перед любимой женой.

Наверно, я очень ленивый,
Не смог обеспечить им жизнь,
Возможно, я очень трусливый,
Мне страшно лететь было ввысь.

Признаться, я всё-таки болен
И психика с волей слаба,
Мне в жизни давалось всё с боем,
Аж кругом пошла голова.

Но близкие не виноваты,
Что я неудачник и лох
И мы до сих пор не богаты,
Я стать олигархом не смог.

И нет ни желаний, ни силы,
Чтоб дальше тянуть этот груз,
Давно уже волосы сивы,
Предпринять что-либо боюсь.

Недавно в журнале обычном
Провёл для себя один тест,
Но как узнавать непривычно,
Что в жизни ты полный балбес.

Все шансы давно я утратил,
Мне боязно было и лень,
Всё время считал, что некстати,
Сегодня же дряхлый, как пень.

Уже не видать изменений,
Уже не спасает обман
И толку от тех обвинений,
Виновен во всём только сам.