Комментарии, версии и мнения о событиях в мире. Рейтинг Опции

[Мэри]

lenta.ru
26.04.2012, 18:13:02

Александр Поливанов

26 апреля центральные телеканалы показали в прямом эфире встречу Дмитрия Медведева с журналистами. Это было последнее интервью, которое Медведев дал в должности президента, но самым интересным в нем оказались не ответы главы государства, а вопросы его собеседников. Впервые за четырехлетний срок Медведев решился на беседу не с главами телеканалов, а с журналистами-новостниками, и это сделало интервью намного острее.

Известно, что любимый телевизионный жанр будущего президента Владимира Путина - "общение с народом", которому нынешний премьер способен уделять и три, и четыре, и даже пять часов подряд. Дмитрий Медведев встречам с "народом" пока предпочитает традиционные интервью, причем до 2012 года это были в основном беседы с главами федеральных телеканалов: Константином Эрнстом с "Первого", Олегом Добродеевым с ВГТРК и Владимиром Кулистиковым с НТВ.

Из года в год интервью получались все скучнее и скучнее: руководители федеральных каналов видели в президенте не интервьюируемого политика, а своего непосредственного начальника - Медведев как глава государства может настоять на увольнении руководителей ВГТРК и "Первого", да и владелец НТВ - "Газпром Медиа" - настолько лоялен власти, что в случае чего готов выполнить любое поручение из Кремля.

Дело доходило даже до того, что "расшевелить" руководителей телеканалов пытался сам президент. Так, в 2010 году Медведеву даже пришлось самому переквалифицироваться в интервьюеры, когда он пытался допытаться у "журналистов", есть ли в стране свобода слова.

На этот раз формат встречи решено было изменить: в студии Дмитрия Медведева ждали не Эрнст, Добродеев и Кулистиков, а журналисты-телевизионщики, которые знают, как делаются новости. От Первого канала пришел Антон Верницкий (тот самый, который раскрыл план покушения на Путина), от ВГТРК - Анна Шнайдер, от НТВ - Алексей Пивоваров. Тройку представителей федеральных телеканалов решено было "усилить" представителями независимых от государства "кнопок": от РЕН ТВ пообщаться с Медведевым вызвалась Марианна Максимовская, от "Дождя" - Михаил Зыгарь.

Иными словами, в администрации президента решили дать слово всем, кто занимается новостями на федеральном ТВ: на других телеканалах собственных служб информации либо нет, либо они занимаются новостями, не имеющими прямого отношения к политике (например, "Звезда" или MTV). В приглашении в студию представителя "Дождя" можно даже усмотреть особый либерализм: мол, Медведев не боится сидеть в одной студии с главредом телеканала, который много и часто критикует президента.

Итак, что же сказали друг другу президент и главные новостники российского телевидения?

(ПОЧТИ) НИЧЕГО НОВОГО
26 апреля в студии в Останкино Медведев предстал таким, каким мы привыкли видеть его на публике. Да, он свободно держится в аудитории, которая может задать ему неприятные вопросы. Да, иногда он умеет вставить какое-нибудь словечко, которое потом будет тиражироваться СМИ (вряд ли Грузия была названа "фитюлькой" так уж случайно). Да, Медведев любит пофилософствовать на тему того, что свобода лучше, чем не свобода, - но все это мы знали про него и раньше.

ПОХОЖИЕ СЛОВА
В 2010 году, когда Медведев спрашивал у руководителей телеканалов, что они думают о свободе на ТВ, Кулистиков ответил: "Я думаю, что вообще, вы знаете, вопрос о свободе, он очень интимный. Если человека спросить, свободен ли он, вы знаете, это все равно что спросить его, счастлив ли он, понимаете, счастлив ли он в любви. Мне кажется, что свобода - это внутреннее ощущение". Почти то же самое в 2012 году сказал уже сам Медведев: "Конечно, в свободе есть часть чего-то объективного. Но это и часть наших ощущений. Мы можем быть свободны тогда, когда можем сказать, что свободны. (...) Свобода - это самоощущения. В этом смысле мы продвинулись далеко вперед".
По сути Медведев повторил все то, что он говорил на протяжении последних четырех лет. Экономика России развивается, но ей еще есть куда расти. Реформы, например судебная или полицейская, идут, но и в этом направлении найдется, с чем поработать. С соседями у России отношения складываются сложные, но в последние годы страна добилась многого, например, вступила в Таможенный союз.

На самые интересные вопросы, в первую очередь о составе нового кабинета министров, Дмитрий Медведев отвечал уклончиво, как он обычно и поступает в таких случаях. Было бы странно, впрочем, ждать от него откровений: скорее всего, приблизительный состав правительства станет известен широкой публике после инаугурации президента. Медведев мог бы, конечно, намекнуть конкретные перестановки, но он этого не сделал - интрига с кабинетом министров сохраняется в неприкосновенности.

Пожалуй, единственной новостью, которую "выдал" Медведев, стало его заявление по поводу "Единой России". Президент публично связал себя с партией власти, подтвердив, что, во-первых, согласен возглавить ее, а во-вторых, готов стать ее членом. В этом Медведев проявил самостоятельность: нынешний руководитель партии Владимир Путин в "Единую Россию" так и не вступил.

Фактически заявление Медведева означает, что на партии власти крест пока еще не поставлен. Если раньше считалось, что "Единую Россию" ждут серьезные изменения (вплоть до расформирования), то теперь ясно: именно с ней Дмитрий Медведев, второе лицо в государстве, связывает продолжение политической карьеры.

ЖУРНАЛИСТЫ
В этот раз обтекаемые формулировки преобладали в ответах Дмитрия Медведева не благодаря, как раньше, а вопреки усилиям журналистов. В этот раз собеседники практически не задавали "проходных" вопросов, не стеснялись переспрашивать и напоминать о сути вопроса, если президент "ударялся" в философию.

В этом и заключалось главное отличие нынешнего интервью от бесед президента с руководителями телеканалов. В каком-то смысле Максимовская, Зыгарь, Пивоваров отвечали за содержание беседы перед всем журналистским сообществом: уж если они не зададут острых вопросов, то кто же тогда это сделает?

Действительно, у президента спросили и про антикоррупционную деятельность Алексея Навального, и про провалившуюся реформу МВД, и про кризис единого государственного экзамена, и про голодовку Олега Шеина в Астрахани. Медведев старательно уходил от острых ответов, выдавая банальности. Например, что заниматься антикоррупционной деятельностью хорошо, голодать до решения суда - плохо, а к ЕГЭ нужно присоединить еще и дополнительные экзамены.

Пожалуй, на противоречии журналистам удалось поймать Медведева всего однажды - когда они спросили про то, как соотносятся дела Сергей Мохнаткина и Михаила Ходорковского. Вернее, даже не сами дела, а помилование одного и нежелание помиловать второго. Сначала Медведев пытался уверить журналистов, что для помилования нужно, чтобы находящийся в тюремном заключении сам попросил о сокращении срока; этого якобы требуют положения Конституции. Представители телеканалов тогда напомнили, что Мохнаткин, хоть и сам просил о помиловании, своей вины все же не признал, хотя этого вроде бы также требует законодательство.

На это Медведев ответил, что прошение о помиловании нужно по Конституции, а признание вины - "лишь" по указу президента, который вправе от выпущенного им самим указа отступить. Такая интерпретация по меньшей мере спорна (необходимость признания вины не зафиксирована ни в уголовном, ни в уголовно-исполнительном кодексах, ни в других официальных документах), но суть даже не в этом. Суть в том, что журналисты вынудили Медведева, пусть и косвенно, но признать, что решение по Ходорковскому не может быть принято не только из-за нежелания самого бывшего владельца "ЮКОСа" подавать прошение о досрочном освобождении, но и из-за неготовности властей к компромиссу. В общем, сложилось впечатление, что власти и Ходорковский могли бы придумать какой-нибудь способ помириться, но уступать не хотят ни главный заключенный, ни главные чиновники страны.

Для журналистского сообщества в беседе с президентом оказалась важна не только эта маленькая победа, но и короткий спич Алексея Пивоварова, который воспользовался удобным случаем, чтобы рассказать о цензуре на телевидении. Правда, само слово "цензура" не прозвучало ни разу, Пивоваров использовал вместо него словосочетание "ограничения, вызванные политической целесообразностью". По его словам, на НТВ (но намекал Пивоваров при этом на все государственные телеканалы) приходится сталкиваться с ситуацией, когда журналист хочет выпустить острый материал, а ему говорят: "Старик, сейчас такое время, знаешь, не стоит".

Именно выступление Пивоварова и оказалось "центром силы" всего интервью. Он показал другим журналистам, что встречи с высшим руководителем страны можно и нужно воспринимать не только как процедурные интервью, но и как повод поговорить о том, что действительно волнует журналистов. Пивоваров по сути попытался пролоббировать свободу слова на государственных телеканалах, и вряд ли в его ситуации можно было сделать большее. Особенно важно, что это было сделано в преддверии запуска Общественного телевидения - канала, который будет формально независим от государства, но руководителя которого будет выбирать президент.

В целом от последнего общения Медведева с журналистами не осталось впечатления бессмысленности, которое возникает каждый раз, когда премьер или президент проводят многочасовые пресс-конференции. Кажется, что на этот раз встреча была важна не только чиновникам, которые воспринимают такого рода мероприятия как отчетные доклады, но и для журналистов.

[Мэри]

Дмитрий Мигунов
Побег из России
Отток капитала из страны ускорился вопреки прогнозам ЦБ
Чистый отток капитала из России в третьем квартале продолжился, даже несколько увеличившись по сравнению с предыдущими тремя месяцами. Таким образом, рассуждения чиновников о том, что после президентских выборов ситуация с вывозом капитала должна устаканиться, потерпели крах в столкновении с реальностью. Другое дело, что нынешний отток во многом связан с внешней конъюнктурой и некоторыми техническими обстоятельствами, однако рассчитывать на разворот тренда пока не приходится.

Последний раз приток капитала в России наблюдался в "горячие" 2006-2007 годы, когда стремительный взлет цены на нефть привел к столь же быстрому подъему в экономике. В этот период достаточно быстро увеличивалось как потребление россиян, так и инвестиции в страну, в первую очередь портфельные, направленные на фондовый рынок. Кроме того, банки и корпорации в больших объемах набирали кредиты.

Кризис круто изменил ситуацию, и уже в 2008 году ввоз капитала сменился оттоком, который спустя еще год достиг астрономических величин - 134 миллиардов долларов. Эта сумма сопоставима с общим сальдо платежного баланса страны. В 2009-2010 годах отток чуть замедлился, но потом опять вырос - до 84 миллиардов.

Начало текущего года также оказалось неблагоприятным в части бегства средств из российской экономики. 34 миллиарда долларов было выведено в первом квартале, что примерно соответствовало графику посткризисного 2009-го. Представители властей были настроены оптимистично. В частности, зампред ЦБ Алексей Улюкаев замечал, что ситуация во многом могла быть вызвана неопределенностью в период президентских выборов, а после инаугурации Владимира Путина чистый вывоз должен прекратиться.

Улюкаев оказался прав лишь частично: темпы оттока в следующие три месяца замедлились, а в июне впервые за долгое время в страну прибыло больше средств, чем ее покинуло. Но улучшение ситуации было недолгим: уже в третьем квартале отрицательный баланс ввоза-вывоза вновь увеличился - до 13,6 миллиарда долларов - и, таким образом, достиг 58 миллиардов за год.

Интересно, что первоначально Банк России ожидал нулевого показателя движения капитала в стране. Тогда, впрочем, цена на нефть составляла 125 долларов за баррель. Сейчас она не сказать чтобы намного ниже - около 108 долларов, но в течение года падала достаточно сильно, так что прогноз пришлось несколько раз корректировать, глядя на изменяющиеся обстоятельства. Сначала ЦБ пересмотрел его до уровня в 25 миллиардов долларов, а еще до публикации данных об оттоке в третьем квартале заявил уже цифру в 70 миллиардов. В общем, существенного улучшения показателей по сравнению с предыдущим годом не происходит.

Ушли в валюту
В этой связи интересно оценить причины и структуру оттока капитала. В первую очередь обращает на себя внимание тот факт, что в текущем году куда большее, чем раньше, значение имеют действия банков, на которые в первом квартале впервые за долгое время пришлась большая часть оттока. Частично это вызвано сокращением долговых обязательств. Об этом, кстати, говорит и замминистра финансов Сергей Сторчак, который не видит в факте оттока ничего страшного. Действительно, банки, да и нефинансовые структуры набрали немало долгов в период, предшествующий кризису, так что теперь приходится их отдавать. Но сводить вывоз капитала только к выплатам по займам все же не следует.

Другой причиной является сложная обстановка на мировых финансовых рынках. В 2011 году обострилась ситуация в еврозоне. Обычно при таких раскладах капитал всегда покидает развивающиеся рынки. Необязательно речь идет о портфельных инвестициях - может подразумеваться также ухудшение условий кредитования. Российские банки и компании активно рефинансировались за рубежом до кризиса, когда ставки в Европе были крайне благоприятными. Сейчас ситуация иная, и брать взаймы за рубежом невыгодно. Таким образом, чистый отток возникает за счет снижения валового притока.

Существенную роль играет и наращивание россиянами валютных счетов. Остатки на таких счетах - это тоже показатель оттока, а валютные вклады с начала года пользуются популярностью. Косвенно такая ситуация также свидетельствует о неважном состоянии экономики или по крайней мере о пессимистических ожиданиях как частных лиц, так и организаций.

Собственно утечка капитала за рубеж, то есть покупка недвижимости и вложения в другие активы, также имеет место, хотя трудно представить, чтобы россияне в прошлом году накупили себе домов за границей на 80 миллиардов долларов. Немалая часть подобных трат (в терминологии ЦБ - "чистые ошибки и пропуски" платежного баланса) - это потребление россиян за рубежом. В целом они занимают достаточно приличную долю в общей картине оттока (в третьем квартале - 2,6 миллиарда долларов при сумме в 13,6 миллиарда).

Наконец, следует отметить немалую роль традиционно слабого в России рынка облигаций, в частности государственных. Само по себе это, может быть, и неплохо, но притоку денег в экономику не способствует. Правда, государство собирается либерализовать рынок рублевых облигаций ОФЗ для иностранных инвесторов, что может несколько скорректировать существующее положение. Инвестбанк Goldman Sachs оценивает спрос на рублевые облигации со стороны иностранцев в 30 миллиардов долларов. Более активное размещение еврооблигаций и приватизация компаний, намеченная правительством (и уже частично начавшаяся в виде размещения акций Сбербанка), также может смягчить показатели вывоза.

Разумеется, общая картина такова, что существенного притока капитала ожидать трудно по многократно указывавшимся причинам: неразвитость фондового рынка, недостаточность гарантий для инвесторов, общая непредсказуемость ситуации в стране. Положительной стороной является разве что рост прямых иностранных инвестиций, которые в последние годы стабильно увеличиваются (в 2011 году - почти на четверть). Но для полной компенсации объема средств, утекающих из экономики, этого недостаточно.

Приток капитала сам по себе, впрочем, не является каким-то сверхстимулом для экономического роста. В определенных ситуациях он может быть даже вреден для экономики, особенно когда она перегрета. Недаром в 2009-2010 годах сразу несколько стран (включая Бразилию) решились на специальный налог на иностранные портфельные инвестиции, чтобы избежать нашествия "горячего капитала" - такого, который убежит из страны при первых признаках кризиса.
lenta.ru