Комментарии, версии и мнения о событиях в мире. Рейтинг Опции

[Мэри]

lenta.ru
26.04.2012, 18:13:02

Александр Поливанов

26 апреля центральные телеканалы показали в прямом эфире встречу Дмитрия Медведева с журналистами. Это было последнее интервью, которое Медведев дал в должности президента, но самым интересным в нем оказались не ответы главы государства, а вопросы его собеседников. Впервые за четырехлетний срок Медведев решился на беседу не с главами телеканалов, а с журналистами-новостниками, и это сделало интервью намного острее.

Известно, что любимый телевизионный жанр будущего президента Владимира Путина - "общение с народом", которому нынешний премьер способен уделять и три, и четыре, и даже пять часов подряд. Дмитрий Медведев встречам с "народом" пока предпочитает традиционные интервью, причем до 2012 года это были в основном беседы с главами федеральных телеканалов: Константином Эрнстом с "Первого", Олегом Добродеевым с ВГТРК и Владимиром Кулистиковым с НТВ.

Из года в год интервью получались все скучнее и скучнее: руководители федеральных каналов видели в президенте не интервьюируемого политика, а своего непосредственного начальника - Медведев как глава государства может настоять на увольнении руководителей ВГТРК и "Первого", да и владелец НТВ - "Газпром Медиа" - настолько лоялен власти, что в случае чего готов выполнить любое поручение из Кремля.

Дело доходило даже до того, что "расшевелить" руководителей телеканалов пытался сам президент. Так, в 2010 году Медведеву даже пришлось самому переквалифицироваться в интервьюеры, когда он пытался допытаться у "журналистов", есть ли в стране свобода слова.

На этот раз формат встречи решено было изменить: в студии Дмитрия Медведева ждали не Эрнст, Добродеев и Кулистиков, а журналисты-телевизионщики, которые знают, как делаются новости. От Первого канала пришел Антон Верницкий (тот самый, который раскрыл план покушения на Путина), от ВГТРК - Анна Шнайдер, от НТВ - Алексей Пивоваров. Тройку представителей федеральных телеканалов решено было "усилить" представителями независимых от государства "кнопок": от РЕН ТВ пообщаться с Медведевым вызвалась Марианна Максимовская, от "Дождя" - Михаил Зыгарь.

Иными словами, в администрации президента решили дать слово всем, кто занимается новостями на федеральном ТВ: на других телеканалах собственных служб информации либо нет, либо они занимаются новостями, не имеющими прямого отношения к политике (например, "Звезда" или MTV). В приглашении в студию представителя "Дождя" можно даже усмотреть особый либерализм: мол, Медведев не боится сидеть в одной студии с главредом телеканала, который много и часто критикует президента.

Итак, что же сказали друг другу президент и главные новостники российского телевидения?

(ПОЧТИ) НИЧЕГО НОВОГО
26 апреля в студии в Останкино Медведев предстал таким, каким мы привыкли видеть его на публике. Да, он свободно держится в аудитории, которая может задать ему неприятные вопросы. Да, иногда он умеет вставить какое-нибудь словечко, которое потом будет тиражироваться СМИ (вряд ли Грузия была названа "фитюлькой" так уж случайно). Да, Медведев любит пофилософствовать на тему того, что свобода лучше, чем не свобода, - но все это мы знали про него и раньше.

ПОХОЖИЕ СЛОВА
В 2010 году, когда Медведев спрашивал у руководителей телеканалов, что они думают о свободе на ТВ, Кулистиков ответил: "Я думаю, что вообще, вы знаете, вопрос о свободе, он очень интимный. Если человека спросить, свободен ли он, вы знаете, это все равно что спросить его, счастлив ли он, понимаете, счастлив ли он в любви. Мне кажется, что свобода - это внутреннее ощущение". Почти то же самое в 2012 году сказал уже сам Медведев: "Конечно, в свободе есть часть чего-то объективного. Но это и часть наших ощущений. Мы можем быть свободны тогда, когда можем сказать, что свободны. (...) Свобода - это самоощущения. В этом смысле мы продвинулись далеко вперед".
По сути Медведев повторил все то, что он говорил на протяжении последних четырех лет. Экономика России развивается, но ей еще есть куда расти. Реформы, например судебная или полицейская, идут, но и в этом направлении найдется, с чем поработать. С соседями у России отношения складываются сложные, но в последние годы страна добилась многого, например, вступила в Таможенный союз.

На самые интересные вопросы, в первую очередь о составе нового кабинета министров, Дмитрий Медведев отвечал уклончиво, как он обычно и поступает в таких случаях. Было бы странно, впрочем, ждать от него откровений: скорее всего, приблизительный состав правительства станет известен широкой публике после инаугурации президента. Медведев мог бы, конечно, намекнуть конкретные перестановки, но он этого не сделал - интрига с кабинетом министров сохраняется в неприкосновенности.

Пожалуй, единственной новостью, которую "выдал" Медведев, стало его заявление по поводу "Единой России". Президент публично связал себя с партией власти, подтвердив, что, во-первых, согласен возглавить ее, а во-вторых, готов стать ее членом. В этом Медведев проявил самостоятельность: нынешний руководитель партии Владимир Путин в "Единую Россию" так и не вступил.

Фактически заявление Медведева означает, что на партии власти крест пока еще не поставлен. Если раньше считалось, что "Единую Россию" ждут серьезные изменения (вплоть до расформирования), то теперь ясно: именно с ней Дмитрий Медведев, второе лицо в государстве, связывает продолжение политической карьеры.

ЖУРНАЛИСТЫ
В этот раз обтекаемые формулировки преобладали в ответах Дмитрия Медведева не благодаря, как раньше, а вопреки усилиям журналистов. В этот раз собеседники практически не задавали "проходных" вопросов, не стеснялись переспрашивать и напоминать о сути вопроса, если президент "ударялся" в философию.

В этом и заключалось главное отличие нынешнего интервью от бесед президента с руководителями телеканалов. В каком-то смысле Максимовская, Зыгарь, Пивоваров отвечали за содержание беседы перед всем журналистским сообществом: уж если они не зададут острых вопросов, то кто же тогда это сделает?

Действительно, у президента спросили и про антикоррупционную деятельность Алексея Навального, и про провалившуюся реформу МВД, и про кризис единого государственного экзамена, и про голодовку Олега Шеина в Астрахани. Медведев старательно уходил от острых ответов, выдавая банальности. Например, что заниматься антикоррупционной деятельностью хорошо, голодать до решения суда - плохо, а к ЕГЭ нужно присоединить еще и дополнительные экзамены.

Пожалуй, на противоречии журналистам удалось поймать Медведева всего однажды - когда они спросили про то, как соотносятся дела Сергей Мохнаткина и Михаила Ходорковского. Вернее, даже не сами дела, а помилование одного и нежелание помиловать второго. Сначала Медведев пытался уверить журналистов, что для помилования нужно, чтобы находящийся в тюремном заключении сам попросил о сокращении срока; этого якобы требуют положения Конституции. Представители телеканалов тогда напомнили, что Мохнаткин, хоть и сам просил о помиловании, своей вины все же не признал, хотя этого вроде бы также требует законодательство.

На это Медведев ответил, что прошение о помиловании нужно по Конституции, а признание вины - "лишь" по указу президента, который вправе от выпущенного им самим указа отступить. Такая интерпретация по меньшей мере спорна (необходимость признания вины не зафиксирована ни в уголовном, ни в уголовно-исполнительном кодексах, ни в других официальных документах), но суть даже не в этом. Суть в том, что журналисты вынудили Медведева, пусть и косвенно, но признать, что решение по Ходорковскому не может быть принято не только из-за нежелания самого бывшего владельца "ЮКОСа" подавать прошение о досрочном освобождении, но и из-за неготовности властей к компромиссу. В общем, сложилось впечатление, что власти и Ходорковский могли бы придумать какой-нибудь способ помириться, но уступать не хотят ни главный заключенный, ни главные чиновники страны.

Для журналистского сообщества в беседе с президентом оказалась важна не только эта маленькая победа, но и короткий спич Алексея Пивоварова, который воспользовался удобным случаем, чтобы рассказать о цензуре на телевидении. Правда, само слово "цензура" не прозвучало ни разу, Пивоваров использовал вместо него словосочетание "ограничения, вызванные политической целесообразностью". По его словам, на НТВ (но намекал Пивоваров при этом на все государственные телеканалы) приходится сталкиваться с ситуацией, когда журналист хочет выпустить острый материал, а ему говорят: "Старик, сейчас такое время, знаешь, не стоит".

Именно выступление Пивоварова и оказалось "центром силы" всего интервью. Он показал другим журналистам, что встречи с высшим руководителем страны можно и нужно воспринимать не только как процедурные интервью, но и как повод поговорить о том, что действительно волнует журналистов. Пивоваров по сути попытался пролоббировать свободу слова на государственных телеканалах, и вряд ли в его ситуации можно было сделать большее. Особенно важно, что это было сделано в преддверии запуска Общественного телевидения - канала, который будет формально независим от государства, но руководителя которого будет выбирать президент.

В целом от последнего общения Медведева с журналистами не осталось впечатления бессмысленности, которое возникает каждый раз, когда премьер или президент проводят многочасовые пресс-конференции. Кажется, что на этот раз встреча была важна не только чиновникам, которые воспринимают такого рода мероприятия как отчетные доклады, но и для журналистов.

[Мэри]

Татьяна Зверинцева
Бизнес однокурсников
Обвиняемая по делу "Оборонсервиса" активно дает показания
Количество эпизодов дела о махинациях холдинга "Оборонсервис" выросло до 15. По версии следствия, холдинг продавал землю и недвижимость Минобороны по сильно заниженным ценам. Под арестом находятся двое обвиняемых - супруги Екатерина Сметанова и Максим Закутайло. Сметанова уже начала давать показания на свою подругу - приближенную бывшего министра Анатолия Сердюкова.

В конце 1990-х годов на юридическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета познакомились пятеро студентов - Анатолий Сердюков, Юлия Зубкова, Евгения Васильева, Екатерина Сметанова и Максим Закутайло. Гендиректор АО "Мебель-Маркет" Сердюков и дочь чиновника Виктора Зубкова Юлия получали второе высшее образование. Васильева, Сметанова и Закутайло - первое.

Зубкова на тот момент была разведена, брак Сердюкова разваливался. Вскоре между студентами завязались романтические отношения, они сыграли свадьбу. После этого карьера Сердюкова пошла в гору - в 2004 году он возглавил Федеральную налоговую службу, а в 2007-м (за полгода до того, как тесть стал премьер-министром) получил пост министра обороны. Романтические отношения завязались также и между Закутайло и Сметановой. Они стали жить вместе, хотя официальный брак так и не заключили.

Васильева после окончания вуза некоторое время поработала юрисконсультом, а затем возглавила две небольшие фирмы. В 2009-2010 годах она переехала в Москву, где сначала стала советником первого заместителя мэра, затем советником замглавы администрации президента РФ, затем главой аппарата министра обороны и, наконец, руководителем департамента имущественных отношений министерства. Петербургские фирмы вместо Васильевой возглавила Сметанова, впоследствии она стала главой Центра правовой поддержки "Эксперт", который проводил оценку земель и недвижимости. Что же касается Закутайло, то он по окончании вуза работал в прокуратуре, потом стал адвокатом, а после этого на некоторое время был назначен гендиректором Окружного материального склада Московского округа военно-воздушных сил и противовоздушной обороны.

Васильева, переехав в Москву, поселилась в элитном доме в Молочном переулке. В этом пятиэтажном доме всего десять квартир. Одна из них принадлежит Васильевой, а еще три - сестре Сердюкова Галине Пузиковой. По информации СМИ, в одной из квартир проживал сам министр. Источники, близкие к "Рособоронэкспорту", рассказали газете "Коммерсантъ", что в узких кругах Сердюков не скрывал свою романтическую связь с Васильевой. По словам источников, в мае 2012 года Юлия Зубкова подала на развод.

Васильева и Сметанова оставались хорошими подругами. В СМИ просочилось немало их совместных фотографий. По информации следствия, озвученной в суде, однажды подруги вместе летали в Париж, причем Сметанова выдавала себя за сотрудницу департамента имущественных отношений Минобороны.

Следователи полагают, что приближенные министра зарабатывали на безбедную жизнь, распродавая имущество Минобороны через созданный в 2008 году холдинг "Оборонсервис". В ходе армейской реформы Сердюков решил освободить министерство от непрофильных активов, оставшихся с советских времен. Среди этих активов были не только заброшенные военные городки, но и весьма ценная земля и недвижимость. По версии следствия, львиная доля доходов от распродажи шла не в бюджет, а в карманы приближенных министра, при этом стоимость отчуждаемых объектов серьезно занижалась, а нередко перед продажей недвижимость еще и ремонтировали за бюджетный счет.

Злоупотребления не были секретом для правоохранительных органов. Военная прокуратура регулярно выявляла занижение цен, нередко имущество возвращали Минобороны через арбитражные суды. Однако до поры до времени борьба шла рутинно, без особого резонанса. В феврале 2012 года на Сметанову завели уголовное дело о продаже военторга в Самаре (почти одновременно Васильевой пришлось уволиться из Минобороны). Меру пресечения подозреваемой не избрали, и постепенно расследование затихло. Было объявлено, что при переговорах с покупателем Сметанова не называла никаких цифр - покупатель написал цену на бумаге, но Сметанова не смогла ее разглядеть, так как страдает близорукостью (следователю была предоставлена справка врача).

А в октябре 2012 года были возбуждены пять уголовных дел о махинациях при продаже сразу восьми объектов. Среди них - так называемая "дача Сердюкова" в Темрюкском районе Краснодарского края. Местные жители рассказывают, что на обширной территории у моря должны были построить пансионат для военных, но в итоге там за бюджетный счет были возведены элитные коттеджи, собственный причал и вертолетная площадка. В "пансионате" не раз видели министра обороны. Данная территория находилась в ведении того самого склада, который возглавлял Закутайло.

Следствие заинтересовалось также судьбой здания и земли ОАО "31-й Государственный проектный институт спецстроительства", акционированного в 2009 году и проданного в 2011-м. Институт расположен в самом центре Москвы. По информации СМИ, как минимум половина персонала там имеет доступ к секретной информации. Тем не менее, институт сочли "непрофильным" и превратили в коммерческую структуру. По некоторым данным, прорабатывался вариант передачи здания и земли иностранным инвесторам. Поиском покупателей занимался центр "Эксперт" Сметановой.

Еще два "непрофильный актива" - комплекс зданий Главного управления обустройства войск Минобороны в Большом Предтеченском переулке и гостиница "Союз" с земельным участком на Университетском проспекте Москвы.

Вскоре пять дел объединили в одно производство. В деле продолжают появляться новые эпизоды - по информации СМИ, к настоящему времени их количество достигло пятнадцати. В частности, вскрылась незаконная продажа особняка неподалеку от Арбата и ФГУП "17-й Центральный проектный институт связи" в Сокольниках. Кроме того, по некоторым данным, возобновлено расследование продажи самарского "Военторга". По информации "Новой газеты", следователей также может заинтересовать московский Дом приемов Минобороны. Предполагается, что после продажи уникальное здание с собственным бассейном и бомбоубежищем хотели превратить в элитный жилой дом на несколько квартир.

Сейчас военные прокуроры, департамент военной контрразведки ФСБ и специалисты Счетной палаты проводят в "Оборонсервисе" проверку, по итогам которой число эпизодов может вырасти вдвое.

Окончательная сумма ущерба пока не названа. Изначально сообщалось о трех миллиардах рублей, сейчас некоторые источники называют цифру пять миллиардов, а некоторые прогнозируют конечную сумму ущерба в десятки миллиардов рублей. По данным СМИ, в ближайшее время в дело может быть включен эпизод о продаже военных складов в Одинцовском районе Подмосковья. Предполагается, что сумма ущерба от одной только этой сделки составила миллиард рублей.

В самом начале расследования был проведен обыск в квартире Васильевой. При обыске присутствовал Сердюков. Бывшую чиновницу буквально "раскулачили" - из квартиры вынесли три миллиона рублей наличными, пять кейсов драгоценностей (среди которых не было дешевых), а также десять картин. Первоначально сообщалось, что только две картины имеют художественную ценность. Но затем журналистам стало известно, что на стенах квартиры Васильевой висели подлинники художников, принадлежащие Культурному центру Российской армии. В центре журналистам сказали, что всего по личному распоряжению Сердюкова из хранилищ были изъяты 57 картин Айвазовского, Шишкина, Репина, Васнецова и других мастеров. По версии руководства центра, полотнами украсили квартиры и кабинеты приближенных министра. Сейчас все картины возвращены в центр, проведена экспертиза, подтвердившая их подлинность. При этом уголовного дела возбуждено не было, о дисциплинарных наказаниях виновных не сообщалось.

Сразу после обыска в квартире подруги Сметанова и Закутайло приехали в Москву. Супруги добровольно явились к следователям, чтобы дать показания. Возможно, они даже рассчитывали получить лишь статус свидетелей. Но следователи не оценили их порыв - супругов задержали, а 1 ноября суд поместил их под арест, несмотря на наличие двоих детей 11 и 12 лет.

Закутайло, обвиняемый по двум эпизодам, попросил дать ему время на подготовку к допросу. Он решил использовать для защиты все навыки, полученные во время работы адвокатом. Сметанову, обвиняемую по пяти эпизодам, сначала защищал нанятый ею адвокат Александр Макаров, но перед предъявлением обвинения она отказалась от его услуг, и ей был предоставлен адвокат по назначению - Евгений Кавун, который с 1977 по 1991 год работал в военной прокуратуре. Тем временем мать Сметановой, Ольга Пожарская, наняла для дочери двух новых адвокатов - Руслана Коблева и Руслана Закалюжного. Она просила Кавуна рассказать об этом подзащитной, но он этого не сделал. В итоге Сметановой не сообщили, что защитников наняла мать - ей просто сказали, что "два новых адвоката хотят войти в процесс". Посчитав это подозрительным, она отказалась от услуг Коблева и Закалюжного. Впрочем, как утверждает Кавун, теперь недоразумение разрешилось, и он вышел из процесса.

Сметанова до сих пор содержится не в СИЗО, а в ИВС ГУ МВД Москвы на Петровке, 38. Некоторые источники расценивают это как метод давления - по их словам, условия в ИВС гораздо хуже, чем в СИЗО. Впрочем, бывший заключенный, решивший создать в ЖЖ "справочник по бесплатным гостиницам столицы РФ", описывал ИВС Петровки, 38 как не такое уж ужасное место. Блогер содержался в этом изоляторе в 2005 году. По его словам, заключенные на Петровке содержатся в камерах по четыре человека, нары расположены в один ярус. Кормят в ИВС хорошо, еду поставляют из кафе. К недостаткам блогер отнес редкость прогулок, отсутствие традиционной связи между камерами (перестукивание, перекрикивание) и очень внимательный обыск (нет возможности пронести в камеру не только телефон, но даже необходимые лекарства). Блогер пишет, что в камеры на Петровке регулярно подсаживают "разработчиков", поэтому говорить с соседями можно лишь на нейтральные темы. Зато о так называемых "пресс-хатах" он знает только по слухам. По его наблюдениям, чаще на непокорных заключенных оказывают психологическое давление - например, подсаживают в камеру бомжей.

По информации СМИ, следствие пытается воздействовать на Сметанову, обещая ей в случае сотрудничества свидание с матерью и даже перевод под домашний арест. Обвиняемая всецело готова к сотрудничеству и хотела бы заключить сделку со следствием, но существует одно препятствие... Сметанова готова дать всесторонние показания только о Васильевой. По ее версии, именно подруга была организатором мошеннических схем. Якобы Васильева даже Сердюкова вводила в заблуждение, чтобы он подписывал нужные документы. Себя же Сметанова отказывается признать виновной. По ее версии, она просто выполняла просьбы подруги. А с человеком, который не признает вину, следствие по закону не может заключить сделку.

"Она считает, что в ее действиях по оценке стоимости недвижимости Минобороны и поиску покупателей никакого криминала не было. Это, мол, коммерция: что-то ниже, что выше рынка. А главное, по ее мнению, - она выполняла указание представителей военного ведомства, и ее роль техническая", - рассказал агентству "Интерфакс" источник, знакомый с ходом допроса Сметановой.

6 ноября Сердюкова отправили в отставку. После этого в СМИ появилась информация о том, что Васильева покинула страну. Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что СМИ пользовались весьма сомнительными источниками. Журналисты подстерегли в пекарне экономку элитного дома, которая сначала вообще не хотела с ними говорить, а потом заявила, что "птичка улетела". Вскоре более солидные издания написали, что на самом деле Васильева после обыска попала в московскую больницу, где ей сделали небольшую операцию. Сейчас она остается в больнице под присмотром оперативников. Состояние ее здоровья позволяет общаться со следователями, однако пока ее не спешат допрашивать и тем более задерживать. Впрочем, аналитики полагают, что преследование Васильевой - дело уже решенное. Под вопросом остается только преследование Сердюкова. Некоторые СМИ уже всерьез заявляют, что бывший министр может стать фигурантом уголовного дела. Например, один из источников "Интерфакса" выразился однозначно: "Цепочка с показаниями может в конце концов привести к бывшему главе военного ведомства".

Тем временем Следственный комитет одно за другим возбуждает дела в отношении военнослужащих и людей из окружения Сердюкова, не связанные с основным делом "Оборонсервиса". Возобновлено преследование бывшей подчиненной Сердюкова, главы московской налоговой инспекции номер 28 Ольги Степановой. Чиновницу, которая входит в так называемый "список Магнитского", подозревают в незаконном возмещении налога на добавленную стоимость. Помещен под арест Дмитрий Митяев - исполняющий обязанности генерального директора фирмы, которая реализовывала имущество "Оборонсервиса". Его подозревают в вымогательстве отката в размере трех миллионов рублей. В Подмосковье на начальников двух воинских частей завели дело о превышении полномочий - предполагается, что они подписывали акты о приемке работ, которые на самом деле не были выполнены, а также необоснованно демонтировали некоторые сооружения. Сумма ущерба оценивается в 23 миллиона рублей. Конечно, по сравнению с делом Сметановой и Закутайло все это сущие мелочи, однако это свидетельствует о том, что "чистки" начались на всех уровнях и затронут, по-видимому, очень многих людей.
lenta.ru