Комментарии, версии и мнения о событиях в мире. Рейтинг Опции

[Мэри]

lenta.ru
26.04.2012, 18:13:02

Александр Поливанов

26 апреля центральные телеканалы показали в прямом эфире встречу Дмитрия Медведева с журналистами. Это было последнее интервью, которое Медведев дал в должности президента, но самым интересным в нем оказались не ответы главы государства, а вопросы его собеседников. Впервые за четырехлетний срок Медведев решился на беседу не с главами телеканалов, а с журналистами-новостниками, и это сделало интервью намного острее.

Известно, что любимый телевизионный жанр будущего президента Владимира Путина - "общение с народом", которому нынешний премьер способен уделять и три, и четыре, и даже пять часов подряд. Дмитрий Медведев встречам с "народом" пока предпочитает традиционные интервью, причем до 2012 года это были в основном беседы с главами федеральных телеканалов: Константином Эрнстом с "Первого", Олегом Добродеевым с ВГТРК и Владимиром Кулистиковым с НТВ.

Из года в год интервью получались все скучнее и скучнее: руководители федеральных каналов видели в президенте не интервьюируемого политика, а своего непосредственного начальника - Медведев как глава государства может настоять на увольнении руководителей ВГТРК и "Первого", да и владелец НТВ - "Газпром Медиа" - настолько лоялен власти, что в случае чего готов выполнить любое поручение из Кремля.

Дело доходило даже до того, что "расшевелить" руководителей телеканалов пытался сам президент. Так, в 2010 году Медведеву даже пришлось самому переквалифицироваться в интервьюеры, когда он пытался допытаться у "журналистов", есть ли в стране свобода слова.

На этот раз формат встречи решено было изменить: в студии Дмитрия Медведева ждали не Эрнст, Добродеев и Кулистиков, а журналисты-телевизионщики, которые знают, как делаются новости. От Первого канала пришел Антон Верницкий (тот самый, который раскрыл план покушения на Путина), от ВГТРК - Анна Шнайдер, от НТВ - Алексей Пивоваров. Тройку представителей федеральных телеканалов решено было "усилить" представителями независимых от государства "кнопок": от РЕН ТВ пообщаться с Медведевым вызвалась Марианна Максимовская, от "Дождя" - Михаил Зыгарь.

Иными словами, в администрации президента решили дать слово всем, кто занимается новостями на федеральном ТВ: на других телеканалах собственных служб информации либо нет, либо они занимаются новостями, не имеющими прямого отношения к политике (например, "Звезда" или MTV). В приглашении в студию представителя "Дождя" можно даже усмотреть особый либерализм: мол, Медведев не боится сидеть в одной студии с главредом телеканала, который много и часто критикует президента.

Итак, что же сказали друг другу президент и главные новостники российского телевидения?

(ПОЧТИ) НИЧЕГО НОВОГО
26 апреля в студии в Останкино Медведев предстал таким, каким мы привыкли видеть его на публике. Да, он свободно держится в аудитории, которая может задать ему неприятные вопросы. Да, иногда он умеет вставить какое-нибудь словечко, которое потом будет тиражироваться СМИ (вряд ли Грузия была названа "фитюлькой" так уж случайно). Да, Медведев любит пофилософствовать на тему того, что свобода лучше, чем не свобода, - но все это мы знали про него и раньше.

ПОХОЖИЕ СЛОВА
В 2010 году, когда Медведев спрашивал у руководителей телеканалов, что они думают о свободе на ТВ, Кулистиков ответил: "Я думаю, что вообще, вы знаете, вопрос о свободе, он очень интимный. Если человека спросить, свободен ли он, вы знаете, это все равно что спросить его, счастлив ли он, понимаете, счастлив ли он в любви. Мне кажется, что свобода - это внутреннее ощущение". Почти то же самое в 2012 году сказал уже сам Медведев: "Конечно, в свободе есть часть чего-то объективного. Но это и часть наших ощущений. Мы можем быть свободны тогда, когда можем сказать, что свободны. (...) Свобода - это самоощущения. В этом смысле мы продвинулись далеко вперед".
По сути Медведев повторил все то, что он говорил на протяжении последних четырех лет. Экономика России развивается, но ей еще есть куда расти. Реформы, например судебная или полицейская, идут, но и в этом направлении найдется, с чем поработать. С соседями у России отношения складываются сложные, но в последние годы страна добилась многого, например, вступила в Таможенный союз.

На самые интересные вопросы, в первую очередь о составе нового кабинета министров, Дмитрий Медведев отвечал уклончиво, как он обычно и поступает в таких случаях. Было бы странно, впрочем, ждать от него откровений: скорее всего, приблизительный состав правительства станет известен широкой публике после инаугурации президента. Медведев мог бы, конечно, намекнуть конкретные перестановки, но он этого не сделал - интрига с кабинетом министров сохраняется в неприкосновенности.

Пожалуй, единственной новостью, которую "выдал" Медведев, стало его заявление по поводу "Единой России". Президент публично связал себя с партией власти, подтвердив, что, во-первых, согласен возглавить ее, а во-вторых, готов стать ее членом. В этом Медведев проявил самостоятельность: нынешний руководитель партии Владимир Путин в "Единую Россию" так и не вступил.

Фактически заявление Медведева означает, что на партии власти крест пока еще не поставлен. Если раньше считалось, что "Единую Россию" ждут серьезные изменения (вплоть до расформирования), то теперь ясно: именно с ней Дмитрий Медведев, второе лицо в государстве, связывает продолжение политической карьеры.

ЖУРНАЛИСТЫ
В этот раз обтекаемые формулировки преобладали в ответах Дмитрия Медведева не благодаря, как раньше, а вопреки усилиям журналистов. В этот раз собеседники практически не задавали "проходных" вопросов, не стеснялись переспрашивать и напоминать о сути вопроса, если президент "ударялся" в философию.

В этом и заключалось главное отличие нынешнего интервью от бесед президента с руководителями телеканалов. В каком-то смысле Максимовская, Зыгарь, Пивоваров отвечали за содержание беседы перед всем журналистским сообществом: уж если они не зададут острых вопросов, то кто же тогда это сделает?

Действительно, у президента спросили и про антикоррупционную деятельность Алексея Навального, и про провалившуюся реформу МВД, и про кризис единого государственного экзамена, и про голодовку Олега Шеина в Астрахани. Медведев старательно уходил от острых ответов, выдавая банальности. Например, что заниматься антикоррупционной деятельностью хорошо, голодать до решения суда - плохо, а к ЕГЭ нужно присоединить еще и дополнительные экзамены.

Пожалуй, на противоречии журналистам удалось поймать Медведева всего однажды - когда они спросили про то, как соотносятся дела Сергей Мохнаткина и Михаила Ходорковского. Вернее, даже не сами дела, а помилование одного и нежелание помиловать второго. Сначала Медведев пытался уверить журналистов, что для помилования нужно, чтобы находящийся в тюремном заключении сам попросил о сокращении срока; этого якобы требуют положения Конституции. Представители телеканалов тогда напомнили, что Мохнаткин, хоть и сам просил о помиловании, своей вины все же не признал, хотя этого вроде бы также требует законодательство.

На это Медведев ответил, что прошение о помиловании нужно по Конституции, а признание вины - "лишь" по указу президента, который вправе от выпущенного им самим указа отступить. Такая интерпретация по меньшей мере спорна (необходимость признания вины не зафиксирована ни в уголовном, ни в уголовно-исполнительном кодексах, ни в других официальных документах), но суть даже не в этом. Суть в том, что журналисты вынудили Медведева, пусть и косвенно, но признать, что решение по Ходорковскому не может быть принято не только из-за нежелания самого бывшего владельца "ЮКОСа" подавать прошение о досрочном освобождении, но и из-за неготовности властей к компромиссу. В общем, сложилось впечатление, что власти и Ходорковский могли бы придумать какой-нибудь способ помириться, но уступать не хотят ни главный заключенный, ни главные чиновники страны.

Для журналистского сообщества в беседе с президентом оказалась важна не только эта маленькая победа, но и короткий спич Алексея Пивоварова, который воспользовался удобным случаем, чтобы рассказать о цензуре на телевидении. Правда, само слово "цензура" не прозвучало ни разу, Пивоваров использовал вместо него словосочетание "ограничения, вызванные политической целесообразностью". По его словам, на НТВ (но намекал Пивоваров при этом на все государственные телеканалы) приходится сталкиваться с ситуацией, когда журналист хочет выпустить острый материал, а ему говорят: "Старик, сейчас такое время, знаешь, не стоит".

Именно выступление Пивоварова и оказалось "центром силы" всего интервью. Он показал другим журналистам, что встречи с высшим руководителем страны можно и нужно воспринимать не только как процедурные интервью, но и как повод поговорить о том, что действительно волнует журналистов. Пивоваров по сути попытался пролоббировать свободу слова на государственных телеканалах, и вряд ли в его ситуации можно было сделать большее. Особенно важно, что это было сделано в преддверии запуска Общественного телевидения - канала, который будет формально независим от государства, но руководителя которого будет выбирать президент.

В целом от последнего общения Медведева с журналистами не осталось впечатления бессмысленности, которое возникает каждый раз, когда премьер или президент проводят многочасовые пресс-конференции. Кажется, что на этот раз встреча была важна не только чиновникам, которые воспринимают такого рода мероприятия как отчетные доклады, но и для журналистов.

[Мэри]

Антон Ключкин
Послал так послал
Владимир Путин обратился к Федеральному собранию
В своем ежегодном послании Федеральному собранию президент России Владимир Путин пригрозил новыми ограничениями чиновникам, рассказал о решении откупорить пенсионную кубышку России и о смене миграционной политики, а также заявил, что оппозиция, получающая финансирование из-за рубежа, стране не нужна. "Ленту.ру", ожидавшую от президента большей дерзости, послание Путина разочаровало.

С первых же секунд трансляции, которую из Георгиевского зала Кремля вели государственные телеканалы, стало понятно, что собравшиеся гости ничего особенного от выступления президента не ждут. В первых рядах вперемешку сидели парламентарии и чиновники, патриарх и советники президента. Премьер-министр Дмитрий Медведев, год назад с той же самой трибуны обещавший политическую реформу, казалось, заиграл желваками, но потом покорно уставился на президента. Владимир Жириновский и Геннадий Зюганов, сидевшие рядом, откровенно тосковали - при этом Геннадий Андреевич грустно смотрел куда-то вниз, а Владимир Вольфович - в сторону.

Вялый настрой собравшихся никак не соответствовал тем надеждам, которые до этого связывали с первым посланием главы государства после победы на мартовских выборах. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков накануне уверял, что предстоящее выступление президента просто не может быть проходным. Предполагалось, что документ, который готовился в строжайшем секрете, не только определит политику на весь третий срок Владимира Путина, но и даст ответ на вопрос, готов ли президент к диалогу с обществом. Ведь по сути, выступая перед Федеральным собранием, президент обращается непосредственно к гражданам России, которых представляют депутаты Думы и члены Совета Федерации. Кроме того, в ноябре Путин отложил традиционную "прямую линию" с россиянами, что было расценено как желание Кремля сконцентрировать внимание на выступлении 12 декабря, в день российской Конституции.

Но речь Владимира Путина оказалось не только вторичной, но, что хуже, еще и откровенно плохо структурированной. В результате президент не выдержал темп и последние полчаса в привычной для себя манере сыпал цифрами, будто общался с экономическим блоком правительства, а не с пожаловавшими в Кремль парламентариями. Скомканное оглашение послания продолжалось более 80 минут вместо обещанного часа, после чего завершилось исполнением гимна России и словами Путина, поздравившего всех собравшихся с днем Конституции. К этому времени на лицах уже всех присутствовавших в зале читалась смесь тоски и скуки, и даже премьер Дмитрий Медведев, сидевший прямо напротив трибуны Путина, под конец речи президента буравил взглядом потолок.

Свое послание Путин начал с пространных размышлений о том, что ближайшие годы будут переломными как для всего мира, так и для России. Сохраниться в меняющемся мире, среди перемен и потрясений, по мнению президента, смогут лишь те страны, которые усвоят новый технологический уклад, но при этом "сохранят идентичность". Президент призвал всех "быть и оставаться Россией", в основе которой - русские и русский народ (в ряды последнего президент записал все проживающие на территории РФ народности скопом, а также белорусов и украинцев). Судя по выступлению Путина, надежда выкарабкаться у России, население которой испытывает "дефицит духовных скреп", есть, но для этого она должна поддержать институты - носители традиционных ценностей (к примеру, школы), а также сделать ставку на патриотизм в качестве консолидирующей базы российской политики. Впрочем, все призывы к интеграции повисли в воздухе из-за того, что президент даже не потрудился толком обозначить те угрозы, пред лицом которой нации необходимо в очередной раз сплотиться (экстремизм и межнациональная рознь).

По мнению Владимира Путина, у России нет другого выбора, кроме демократии. Но демократия, навязанная извне, отметил он, стране не нужна, как не нужны и безответственные политики, которые игнорируют ценность, ключевую для истинных патриотов, - стабильность российского государства. В остальном широкое участие россиян в политической конкуренции представляется президенту желательным: должно появиться поле общих ценностей, разделяемых всеми основными игроками. Впрочем, по мнению Путина, из числа этих игроков необходимо исключить "обслуживающих интересы других правительств" политиков.

Самым весомым из политических заявлений Путина стало, впрочем, не требование президента соблюдать ряд правил политической игры, и даже не призыв возродить выборы депутатов Госдумы по одномандатным округам, а ряд предложений в сфере миграционной политики. Речь в частности, идет о намерении упростить порядок получения гражданами других государств российского гражданства через институт "соотечественников" (о сомнительных для России выгодах, которые сулит эта идея, "Лента.ру" писала ранее). Кроме того, Путин пообещал укрепить миграционные барьеры (к примеру, запретить с 2015 года въезд в РФ для иностранцев без загранпаспортов) - очевидная цель этого предложения заключается в том, чтобы вовлечь страны СНГ в проект Таможенного союза, на участников которого это требование распространяться не будет.

Ключевым идеологическим и по сути единственным стратегическим новшеством в речи Владимира Путина стало обещание вложить часть Фонда национального благосостояния в российские ценные бумаги, связанные с инфраструктурными проектами. С 2013 года, как полагает президент, целесообразно вкладывать деньги (для начала - до 100 миллиардов рублей) из ФНБ в российскую экономику. Своим решением Путин фактически поставил точку в многолетнем споре Минфина и Минэкономразвития - сторонников и противников консервативной модели инвестирования Стабфонда, куда в период высоких цен на нефть государство складывает вырученные от продажи ресурсов "излишки" на черный день (частью Стабфонда и является ФНБ). В итоге поражение потерпел Минфин, долгое время отстаивавший свою позицию, согласно которой Резервный фонд, предназначенный для пополнения выпавших доходов казны в период кризиса, и ФНБ, представляющий собой страховку для Пенсионного фонда в стремительно стареющей России, должны оставаться в неприкосновенности как можно дольше.

Год назад, в своем последнем послании президент Дмитрий Медведев ставил задачи всем органам российской власти, включая будущего президента Владимира Путина. Теперь же Путин, став главой государства, в основном озадачил поручениями правительство; обращаясь же к прочим слушателям, в том числе и тем, кто в Кремль не попал, президент ограничился отчетом о проделанной работе. Путин напомнил критикам о том, какой огромный путь Россия прошла с начала 2000-х годов, и добавил, что в политике нечего делать националистам и раскачивающим систему политиканам от оппозиции. Российские элиты Путин призвал быть патриотичными, пояснив, что для бизнесменов это означает держать средства в России и вкладывать их в отечественную экономику, а не выводить за рубеж. Отметив, что коррупция "уничтожает ресурс национального развития", президент высказался за ограничение прав чиновников и политиков на зарубежные счета и акции, предложив новый тест на лояльность для бюрократической вертикали.

В послании президент вскользь затронул множество других тем, остановившись на проблемах демографии и русского языка, на борьбе с коррупцией, вопросах поддержки материнства, популяризации здорового образа жизни, системы воспитания в школах и образования в целом, призвал уважать тысячелетнюю историю страны, а в армии воссоздать Семеновский и Преображенский полки.

Никаких сюрпризов, которых ожидали от выступления президента политологи, не случилось, а речь главы государства, в основном, шла о практической реализации его же предвыборных обещаний. В послании президента крайне мало говорится о механизмах осуществления тех или иных планов, но содержится достаточно много заявлений декларативного характера. В документе, к примеру, нет четкого сигнала для борьбы с коррупцией, но достаточно много слов об абстрактном вмешательстве во внутренние дела России. В своей речи президент сделал акцент на формировании духовного, культурного, нравственного облика гражданина, но не потрудился проанализировать те трудности, с которыми государству предстоит столкнуться при попытках передать культурные ценности из прошлого новым поколениям россиян.

Накануне оглашения послания Путин признал, что в обществе существует запрос на перемены, но выступая перед парламентариями президент не только не дистанцировался от репрессивного политического курса, которого власть придерживалась в последние полгода, но и вовсе обошел полным молчанием реформы политической системы. Не исключено, что это объясняется не только тем, что Владимир Путин не считает нужным отчитываться в своих действиях перед оппозиционерами, но еще и тем, что политическая повестка Кремля лежит сейчас в несколько иной плоскости по сравнению с той, что была актуальна зимой и весной 2012 года. В свете растущего недоверия к власти экономические неурядицы могут запустить полномасштабный политический кризис с куда большей вероятностью, чем усилия раздробленной и ослабленной оппозиции.

Между тем запрос на то, чтобы власть объяснилась со страной относительно выбранного ею курса, вызревал весь прошедший год как среди критиков президента, так и среди его сторонников. Но послание к Федеральному собранию в исполнении Владимира Путина выглядело данью традициям, заложенным в начале 1990-х Борисом Ельциным, а не попыткой главы государства продемонстрировать дальнейшие векторы развития России. С таким же успехом президент мог пообщаться с правительством в рамках своего рабочего графика. В таком случае легче было бы скрыть от СМИ тот факт, что обратиться к нации, уставшей от последних невнятных лет, президенту банально не с чем.

lenta.ru