Комментарии, версии и мнения о событиях в мире. Рейтинг Опции

[Мэри]

lenta.ru
26.04.2012, 18:13:02

Александр Поливанов

26 апреля центральные телеканалы показали в прямом эфире встречу Дмитрия Медведева с журналистами. Это было последнее интервью, которое Медведев дал в должности президента, но самым интересным в нем оказались не ответы главы государства, а вопросы его собеседников. Впервые за четырехлетний срок Медведев решился на беседу не с главами телеканалов, а с журналистами-новостниками, и это сделало интервью намного острее.

Известно, что любимый телевизионный жанр будущего президента Владимира Путина - "общение с народом", которому нынешний премьер способен уделять и три, и четыре, и даже пять часов подряд. Дмитрий Медведев встречам с "народом" пока предпочитает традиционные интервью, причем до 2012 года это были в основном беседы с главами федеральных телеканалов: Константином Эрнстом с "Первого", Олегом Добродеевым с ВГТРК и Владимиром Кулистиковым с НТВ.

Из года в год интервью получались все скучнее и скучнее: руководители федеральных каналов видели в президенте не интервьюируемого политика, а своего непосредственного начальника - Медведев как глава государства может настоять на увольнении руководителей ВГТРК и "Первого", да и владелец НТВ - "Газпром Медиа" - настолько лоялен власти, что в случае чего готов выполнить любое поручение из Кремля.

Дело доходило даже до того, что "расшевелить" руководителей телеканалов пытался сам президент. Так, в 2010 году Медведеву даже пришлось самому переквалифицироваться в интервьюеры, когда он пытался допытаться у "журналистов", есть ли в стране свобода слова.

На этот раз формат встречи решено было изменить: в студии Дмитрия Медведева ждали не Эрнст, Добродеев и Кулистиков, а журналисты-телевизионщики, которые знают, как делаются новости. От Первого канала пришел Антон Верницкий (тот самый, который раскрыл план покушения на Путина), от ВГТРК - Анна Шнайдер, от НТВ - Алексей Пивоваров. Тройку представителей федеральных телеканалов решено было "усилить" представителями независимых от государства "кнопок": от РЕН ТВ пообщаться с Медведевым вызвалась Марианна Максимовская, от "Дождя" - Михаил Зыгарь.

Иными словами, в администрации президента решили дать слово всем, кто занимается новостями на федеральном ТВ: на других телеканалах собственных служб информации либо нет, либо они занимаются новостями, не имеющими прямого отношения к политике (например, "Звезда" или MTV). В приглашении в студию представителя "Дождя" можно даже усмотреть особый либерализм: мол, Медведев не боится сидеть в одной студии с главредом телеканала, который много и часто критикует президента.

Итак, что же сказали друг другу президент и главные новостники российского телевидения?

(ПОЧТИ) НИЧЕГО НОВОГО
26 апреля в студии в Останкино Медведев предстал таким, каким мы привыкли видеть его на публике. Да, он свободно держится в аудитории, которая может задать ему неприятные вопросы. Да, иногда он умеет вставить какое-нибудь словечко, которое потом будет тиражироваться СМИ (вряд ли Грузия была названа "фитюлькой" так уж случайно). Да, Медведев любит пофилософствовать на тему того, что свобода лучше, чем не свобода, - но все это мы знали про него и раньше.

ПОХОЖИЕ СЛОВА
В 2010 году, когда Медведев спрашивал у руководителей телеканалов, что они думают о свободе на ТВ, Кулистиков ответил: "Я думаю, что вообще, вы знаете, вопрос о свободе, он очень интимный. Если человека спросить, свободен ли он, вы знаете, это все равно что спросить его, счастлив ли он, понимаете, счастлив ли он в любви. Мне кажется, что свобода - это внутреннее ощущение". Почти то же самое в 2012 году сказал уже сам Медведев: "Конечно, в свободе есть часть чего-то объективного. Но это и часть наших ощущений. Мы можем быть свободны тогда, когда можем сказать, что свободны. (...) Свобода - это самоощущения. В этом смысле мы продвинулись далеко вперед".
По сути Медведев повторил все то, что он говорил на протяжении последних четырех лет. Экономика России развивается, но ей еще есть куда расти. Реформы, например судебная или полицейская, идут, но и в этом направлении найдется, с чем поработать. С соседями у России отношения складываются сложные, но в последние годы страна добилась многого, например, вступила в Таможенный союз.

На самые интересные вопросы, в первую очередь о составе нового кабинета министров, Дмитрий Медведев отвечал уклончиво, как он обычно и поступает в таких случаях. Было бы странно, впрочем, ждать от него откровений: скорее всего, приблизительный состав правительства станет известен широкой публике после инаугурации президента. Медведев мог бы, конечно, намекнуть конкретные перестановки, но он этого не сделал - интрига с кабинетом министров сохраняется в неприкосновенности.

Пожалуй, единственной новостью, которую "выдал" Медведев, стало его заявление по поводу "Единой России". Президент публично связал себя с партией власти, подтвердив, что, во-первых, согласен возглавить ее, а во-вторых, готов стать ее членом. В этом Медведев проявил самостоятельность: нынешний руководитель партии Владимир Путин в "Единую Россию" так и не вступил.

Фактически заявление Медведева означает, что на партии власти крест пока еще не поставлен. Если раньше считалось, что "Единую Россию" ждут серьезные изменения (вплоть до расформирования), то теперь ясно: именно с ней Дмитрий Медведев, второе лицо в государстве, связывает продолжение политической карьеры.

ЖУРНАЛИСТЫ
В этот раз обтекаемые формулировки преобладали в ответах Дмитрия Медведева не благодаря, как раньше, а вопреки усилиям журналистов. В этот раз собеседники практически не задавали "проходных" вопросов, не стеснялись переспрашивать и напоминать о сути вопроса, если президент "ударялся" в философию.

В этом и заключалось главное отличие нынешнего интервью от бесед президента с руководителями телеканалов. В каком-то смысле Максимовская, Зыгарь, Пивоваров отвечали за содержание беседы перед всем журналистским сообществом: уж если они не зададут острых вопросов, то кто же тогда это сделает?

Действительно, у президента спросили и про антикоррупционную деятельность Алексея Навального, и про провалившуюся реформу МВД, и про кризис единого государственного экзамена, и про голодовку Олега Шеина в Астрахани. Медведев старательно уходил от острых ответов, выдавая банальности. Например, что заниматься антикоррупционной деятельностью хорошо, голодать до решения суда - плохо, а к ЕГЭ нужно присоединить еще и дополнительные экзамены.

Пожалуй, на противоречии журналистам удалось поймать Медведева всего однажды - когда они спросили про то, как соотносятся дела Сергей Мохнаткина и Михаила Ходорковского. Вернее, даже не сами дела, а помилование одного и нежелание помиловать второго. Сначала Медведев пытался уверить журналистов, что для помилования нужно, чтобы находящийся в тюремном заключении сам попросил о сокращении срока; этого якобы требуют положения Конституции. Представители телеканалов тогда напомнили, что Мохнаткин, хоть и сам просил о помиловании, своей вины все же не признал, хотя этого вроде бы также требует законодательство.

На это Медведев ответил, что прошение о помиловании нужно по Конституции, а признание вины - "лишь" по указу президента, который вправе от выпущенного им самим указа отступить. Такая интерпретация по меньшей мере спорна (необходимость признания вины не зафиксирована ни в уголовном, ни в уголовно-исполнительном кодексах, ни в других официальных документах), но суть даже не в этом. Суть в том, что журналисты вынудили Медведева, пусть и косвенно, но признать, что решение по Ходорковскому не может быть принято не только из-за нежелания самого бывшего владельца "ЮКОСа" подавать прошение о досрочном освобождении, но и из-за неготовности властей к компромиссу. В общем, сложилось впечатление, что власти и Ходорковский могли бы придумать какой-нибудь способ помириться, но уступать не хотят ни главный заключенный, ни главные чиновники страны.

Для журналистского сообщества в беседе с президентом оказалась важна не только эта маленькая победа, но и короткий спич Алексея Пивоварова, который воспользовался удобным случаем, чтобы рассказать о цензуре на телевидении. Правда, само слово "цензура" не прозвучало ни разу, Пивоваров использовал вместо него словосочетание "ограничения, вызванные политической целесообразностью". По его словам, на НТВ (но намекал Пивоваров при этом на все государственные телеканалы) приходится сталкиваться с ситуацией, когда журналист хочет выпустить острый материал, а ему говорят: "Старик, сейчас такое время, знаешь, не стоит".

Именно выступление Пивоварова и оказалось "центром силы" всего интервью. Он показал другим журналистам, что встречи с высшим руководителем страны можно и нужно воспринимать не только как процедурные интервью, но и как повод поговорить о том, что действительно волнует журналистов. Пивоваров по сути попытался пролоббировать свободу слова на государственных телеканалах, и вряд ли в его ситуации можно было сделать большее. Особенно важно, что это было сделано в преддверии запуска Общественного телевидения - канала, который будет формально независим от государства, но руководителя которого будет выбирать президент.

В целом от последнего общения Медведева с журналистами не осталось впечатления бессмысленности, которое возникает каждый раз, когда премьер или президент проводят многочасовые пресс-конференции. Кажется, что на этот раз встреча была важна не только чиновникам, которые воспринимают такого рода мероприятия как отчетные доклады, но и для журналистов.

[Мэри]

Алексей Пономарев
Марш несогласных министров
Запрет на усыновление расколол правительство Медведева
Законопроект, запрещающий американцам усыновлять детей-сирот из России, не только вызвал резкое неприятие доброй половины российских граждан, но и расколол правительство Дмитрия Медведева. Документ поочередно подвергли критике глава МИД Сергей Лавров, министр образования Дмитрий Ливанов, министр финансов Антон Силуанов и министр по связи с открытым правительством Михаил Абызов. А вице-премьер по социальным вопросам Ольга Голодец направила в администрацию президента документ, указывающий на многочисленные несоответствия в спорном законопроекте.

"Мы, конечно же, добьемся того, чтобы американское правительство осознало свою ответственность. Но запрещать вообще усыновление - это неправильно, и я уверен, что в конечном счете Госдума примет взвешенное решение", - оптимистично говорил глава МИД Сергей Лавров после того, как закон прошел первое чтение в парламенте.

Вслед за Лавровым выступил министр образования Дмитрий Ливанов. Высказался он неофициально, ответив в твиттере журналисту Владимиру Соловьеву, который написал, что не понимает логику авторов ответа на "закон Магнитского". "Логика как бы 'око за око', но логика неправильная, так как могут пострадать наши дети, которым не нашлось усыновителей в России", - осторожно написал Ливанов.

Детский проект "Единой России"
Вячеслав Володин озабочен судьбой российских сирот уже не первый год. Еще в 2006-ом он обещал в рамках "детского проекта" "Единой России" изменить порядок усыновления, чтобы уменьшить количество детей, вывозимых из РФ в другие страны. "Не может дальше продолжаться ситуация, когда о судьбе детей-сирот, усыновленных зарубежными родителями, мы узнаем по телевизору, не знаем, как они живут на самом деле, как сложилась их судьба, не имеем такой системы контроля, а вернуть детей обратно тоже пока не можем", - говорил тогда Володин.
Твит его не остался незамеченным. Более того, заместитель секретаря генсовета "Единой России" Ольга Баталина заявила через официальный сайт партии власти о том, что "cвоим возмущением по поводу возможной отмены усыновления в США министр Дмитрий Ливанов расписался в недееспособности возглавляемого им министерства и признался в собственной профнепригодности". Как позже выяснил телеканал "Дождь", Баталина за "антимагнитский закон" переживала не зря, поскольку была одним из его авторов - вместе с самим замглавы администрации президента Вячеславом Володиным.

Тем не менее реакция депутата удивительна. Подобных заявлений от народных избранников в адрес правительства не раздавалось, пожалуй, с конца 1990-х годов, когда преимущественно коммунистическая Дума яростно критиковала исполнительную власть и лично президента Бориса Ельцина. К тому же Ливанов, которого многие ругают за работу в должности главы Минобразования, в данном случае не заслужил резких слов даже формально. Где в его твите Баталина отыскала "возмущение" - загадка.

После того как закон прошел все три чтения в Госдуме, список министров-фрондеров пополнила вице-премьер по социальным вопросам Ольга Голодец. Российский Forbes 25 декабря сообщил о письме, которое Голодец направила в администрацию президента несколькими днями ранее. В письме она указала на то, что законопроект противоречит Семейному кодексу и международной Конвенции о правах ребенка (согласно которой интересы и права детей должны быть приоритетом при принятии государственных решений), а также Соглашению об усыновлении между Россией и США. Голодец подчеркнула, что, если соглашение будет расторгнуто, Россия потеряет контроль над уже усыновленными американцами детьми, что идет вразрез с (пусть и странной, но все-таки) логикой авторов законопроекта, которых больше всего возмущает как раз невозможность влиять на решения американских властей, снисходительно относящихся к нарушителям прав русских детей.

Администрация президента отреагировала на письмо Голодец весьма своеобразно. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что узнал о документе из интернета. "Оно, скорее всего, поступило в канцелярию, и хотелось бы отметить, что это не всегда приятно - узнавать о служебной переписке из СМИ", - сказал Песков. Дошло ли обращение Голодец до самого Путина, пресс-секретарь главы государства не уточнил.

Основной посыл заявления Пескова состоял в том, что разногласия в правительстве, конечно, есть, но говорить о том, что оно единогласно выступает против запрета на усыновление, "было бы неправильно". "Наоборот, есть достаточно большое количество аргументов в пользу закона", - сказал Песков, не обозначив, кто именно из министров эти аргументы защищает.

Что касается публичных заявлений, то никто из членов правительства законопроект пока открыто не поддержал. Кроме самого премьер-министра Дмитрия Медведева, заявившего на партийном собрании "Единой России", что в нашей стране уже сложилось достаточно благополучное общество, чтобы решать проблемы сирот самостоятельно. Что именно имел в виду Медведев под благополучием - неясно (см. статистику СК РФ по преступлениям, совершаемым против детей в России). Но любопытно, что расхождение взглядов в правительстве первым решил прокомментировать президентский пресс-секретарь Песков, а не Наталья Тимакова - представитель собственно главы правительства.

Абсурдность ситуации в том, что Госдума без колебаний одобрила противоречивый законопроект - под чутким руководством Сергея Нарышкина. Но, по идее, именно в парламенте и должны были вестись жаркие споры о целесообразности и симметричности подобного ответа на "закон Магнитского". Причем в СМИ даже появилась информация о том, что далеко не все депутаты готовы были поддержать запрет на усыновление сирот. К примеру, единорос Дмитрий Сидякин (тот самый, который однажды топтал на трибуне белую ленту), говорят, не стал нажимать на кнопку при голосовании, за что потом был вынужден писать объяснительную. "Не хочу голосовать за, но есть партийная дисциплина", - прокомментировал свою позицию и вице-спикер Госдумы, жириновец Игорь Лебедев. В итоге несогласные депутаты, кроме семерых храбрецов (среди них, кстати, был даже один единорос - Борис Резник), просто промолчали, воздержавшись от голосования.

А вот правительство, члены которого должны действовать слаженно и командно, неожиданно проявило строптивость, превратившись в маленький парламент: пока российские министры демонстрируют большую принципиальность, нежели депутаты. Особенно наглядно это несоответствие иллюстрирует тот факт, что первым против резонансного антиамериканского закона выступил глава МИД Сергей Лавров - опытный оппонент США.

В последний раз подобный "министерский" демарш завершился стремительным увольнением из правительства Владимира Путина главы Минфина Алексея Кудрина, который разошелся с тогдашним президентом Медведевым во мнениях по вопросу о количестве миллиардов, выделяемых на оборону. Тогда Медведев назвал несогласие Кудрина с курсом главы государства и правительства недопустимым. Нынешние разногласия в правительстве выглядят значительно более принципиальными, но отставок пока не последовало.
lenta.ru