Комментарии, версии и мнения о событиях в мире. Рейтинг Опции

[Мэри]

lenta.ru
26.04.2012, 18:13:02

Александр Поливанов

26 апреля центральные телеканалы показали в прямом эфире встречу Дмитрия Медведева с журналистами. Это было последнее интервью, которое Медведев дал в должности президента, но самым интересным в нем оказались не ответы главы государства, а вопросы его собеседников. Впервые за четырехлетний срок Медведев решился на беседу не с главами телеканалов, а с журналистами-новостниками, и это сделало интервью намного острее.

Известно, что любимый телевизионный жанр будущего президента Владимира Путина - "общение с народом", которому нынешний премьер способен уделять и три, и четыре, и даже пять часов подряд. Дмитрий Медведев встречам с "народом" пока предпочитает традиционные интервью, причем до 2012 года это были в основном беседы с главами федеральных телеканалов: Константином Эрнстом с "Первого", Олегом Добродеевым с ВГТРК и Владимиром Кулистиковым с НТВ.

Из года в год интервью получались все скучнее и скучнее: руководители федеральных каналов видели в президенте не интервьюируемого политика, а своего непосредственного начальника - Медведев как глава государства может настоять на увольнении руководителей ВГТРК и "Первого", да и владелец НТВ - "Газпром Медиа" - настолько лоялен власти, что в случае чего готов выполнить любое поручение из Кремля.

Дело доходило даже до того, что "расшевелить" руководителей телеканалов пытался сам президент. Так, в 2010 году Медведеву даже пришлось самому переквалифицироваться в интервьюеры, когда он пытался допытаться у "журналистов", есть ли в стране свобода слова.

На этот раз формат встречи решено было изменить: в студии Дмитрия Медведева ждали не Эрнст, Добродеев и Кулистиков, а журналисты-телевизионщики, которые знают, как делаются новости. От Первого канала пришел Антон Верницкий (тот самый, который раскрыл план покушения на Путина), от ВГТРК - Анна Шнайдер, от НТВ - Алексей Пивоваров. Тройку представителей федеральных телеканалов решено было "усилить" представителями независимых от государства "кнопок": от РЕН ТВ пообщаться с Медведевым вызвалась Марианна Максимовская, от "Дождя" - Михаил Зыгарь.

Иными словами, в администрации президента решили дать слово всем, кто занимается новостями на федеральном ТВ: на других телеканалах собственных служб информации либо нет, либо они занимаются новостями, не имеющими прямого отношения к политике (например, "Звезда" или MTV). В приглашении в студию представителя "Дождя" можно даже усмотреть особый либерализм: мол, Медведев не боится сидеть в одной студии с главредом телеканала, который много и часто критикует президента.

Итак, что же сказали друг другу президент и главные новостники российского телевидения?

(ПОЧТИ) НИЧЕГО НОВОГО
26 апреля в студии в Останкино Медведев предстал таким, каким мы привыкли видеть его на публике. Да, он свободно держится в аудитории, которая может задать ему неприятные вопросы. Да, иногда он умеет вставить какое-нибудь словечко, которое потом будет тиражироваться СМИ (вряд ли Грузия была названа "фитюлькой" так уж случайно). Да, Медведев любит пофилософствовать на тему того, что свобода лучше, чем не свобода, - но все это мы знали про него и раньше.

ПОХОЖИЕ СЛОВА
В 2010 году, когда Медведев спрашивал у руководителей телеканалов, что они думают о свободе на ТВ, Кулистиков ответил: "Я думаю, что вообще, вы знаете, вопрос о свободе, он очень интимный. Если человека спросить, свободен ли он, вы знаете, это все равно что спросить его, счастлив ли он, понимаете, счастлив ли он в любви. Мне кажется, что свобода - это внутреннее ощущение". Почти то же самое в 2012 году сказал уже сам Медведев: "Конечно, в свободе есть часть чего-то объективного. Но это и часть наших ощущений. Мы можем быть свободны тогда, когда можем сказать, что свободны. (...) Свобода - это самоощущения. В этом смысле мы продвинулись далеко вперед".
По сути Медведев повторил все то, что он говорил на протяжении последних четырех лет. Экономика России развивается, но ей еще есть куда расти. Реформы, например судебная или полицейская, идут, но и в этом направлении найдется, с чем поработать. С соседями у России отношения складываются сложные, но в последние годы страна добилась многого, например, вступила в Таможенный союз.

На самые интересные вопросы, в первую очередь о составе нового кабинета министров, Дмитрий Медведев отвечал уклончиво, как он обычно и поступает в таких случаях. Было бы странно, впрочем, ждать от него откровений: скорее всего, приблизительный состав правительства станет известен широкой публике после инаугурации президента. Медведев мог бы, конечно, намекнуть конкретные перестановки, но он этого не сделал - интрига с кабинетом министров сохраняется в неприкосновенности.

Пожалуй, единственной новостью, которую "выдал" Медведев, стало его заявление по поводу "Единой России". Президент публично связал себя с партией власти, подтвердив, что, во-первых, согласен возглавить ее, а во-вторых, готов стать ее членом. В этом Медведев проявил самостоятельность: нынешний руководитель партии Владимир Путин в "Единую Россию" так и не вступил.

Фактически заявление Медведева означает, что на партии власти крест пока еще не поставлен. Если раньше считалось, что "Единую Россию" ждут серьезные изменения (вплоть до расформирования), то теперь ясно: именно с ней Дмитрий Медведев, второе лицо в государстве, связывает продолжение политической карьеры.

ЖУРНАЛИСТЫ
В этот раз обтекаемые формулировки преобладали в ответах Дмитрия Медведева не благодаря, как раньше, а вопреки усилиям журналистов. В этот раз собеседники практически не задавали "проходных" вопросов, не стеснялись переспрашивать и напоминать о сути вопроса, если президент "ударялся" в философию.

В этом и заключалось главное отличие нынешнего интервью от бесед президента с руководителями телеканалов. В каком-то смысле Максимовская, Зыгарь, Пивоваров отвечали за содержание беседы перед всем журналистским сообществом: уж если они не зададут острых вопросов, то кто же тогда это сделает?

Действительно, у президента спросили и про антикоррупционную деятельность Алексея Навального, и про провалившуюся реформу МВД, и про кризис единого государственного экзамена, и про голодовку Олега Шеина в Астрахани. Медведев старательно уходил от острых ответов, выдавая банальности. Например, что заниматься антикоррупционной деятельностью хорошо, голодать до решения суда - плохо, а к ЕГЭ нужно присоединить еще и дополнительные экзамены.

Пожалуй, на противоречии журналистам удалось поймать Медведева всего однажды - когда они спросили про то, как соотносятся дела Сергей Мохнаткина и Михаила Ходорковского. Вернее, даже не сами дела, а помилование одного и нежелание помиловать второго. Сначала Медведев пытался уверить журналистов, что для помилования нужно, чтобы находящийся в тюремном заключении сам попросил о сокращении срока; этого якобы требуют положения Конституции. Представители телеканалов тогда напомнили, что Мохнаткин, хоть и сам просил о помиловании, своей вины все же не признал, хотя этого вроде бы также требует законодательство.

На это Медведев ответил, что прошение о помиловании нужно по Конституции, а признание вины - "лишь" по указу президента, который вправе от выпущенного им самим указа отступить. Такая интерпретация по меньшей мере спорна (необходимость признания вины не зафиксирована ни в уголовном, ни в уголовно-исполнительном кодексах, ни в других официальных документах), но суть даже не в этом. Суть в том, что журналисты вынудили Медведева, пусть и косвенно, но признать, что решение по Ходорковскому не может быть принято не только из-за нежелания самого бывшего владельца "ЮКОСа" подавать прошение о досрочном освобождении, но и из-за неготовности властей к компромиссу. В общем, сложилось впечатление, что власти и Ходорковский могли бы придумать какой-нибудь способ помириться, но уступать не хотят ни главный заключенный, ни главные чиновники страны.

Для журналистского сообщества в беседе с президентом оказалась важна не только эта маленькая победа, но и короткий спич Алексея Пивоварова, который воспользовался удобным случаем, чтобы рассказать о цензуре на телевидении. Правда, само слово "цензура" не прозвучало ни разу, Пивоваров использовал вместо него словосочетание "ограничения, вызванные политической целесообразностью". По его словам, на НТВ (но намекал Пивоваров при этом на все государственные телеканалы) приходится сталкиваться с ситуацией, когда журналист хочет выпустить острый материал, а ему говорят: "Старик, сейчас такое время, знаешь, не стоит".

Именно выступление Пивоварова и оказалось "центром силы" всего интервью. Он показал другим журналистам, что встречи с высшим руководителем страны можно и нужно воспринимать не только как процедурные интервью, но и как повод поговорить о том, что действительно волнует журналистов. Пивоваров по сути попытался пролоббировать свободу слова на государственных телеканалах, и вряд ли в его ситуации можно было сделать большее. Особенно важно, что это было сделано в преддверии запуска Общественного телевидения - канала, который будет формально независим от государства, но руководителя которого будет выбирать президент.

В целом от последнего общения Медведева с журналистами не осталось впечатления бессмысленности, которое возникает каждый раз, когда премьер или президент проводят многочасовые пресс-конференции. Кажется, что на этот раз встреча была важна не только чиновникам, которые воспринимают такого рода мероприятия как отчетные доклады, но и для журналистов.

[Мэри]

Фото: Kevin Lamarque / Reuters

Сергей Козловский
Весь мир в кармане
В США всерьез задумались о выпуске монеты в триллион долларов
В США близится очередной спор по поводу повышения потолка госдолга. В 2011 году распри законодателей, затягивавших принятие необходимого законопроекта, едва не привели к дефолту Америки. Страна лишилась высшего кредитного рейтинга, а на фондовых рынках потрясения в крупнейшей экономике мира сказывались еще несколько месяцев. На этот раз единодушия среди законодателей также не наблюдается: республиканцы планируют снова сделать президента Барака Обаму заложником ситуации и требовать от него уступок, а тот идти на компромисс не собирается.

После Нового года решение свалилось на демократов буквально как снег на голову: в США вспомнили об идее отчеканить монету в триллион долларов, разместить эту сумму на государственных счетах и избавиться от необходимости срочно повышать лимит заимствований. Правом денежной эмиссии в США обладают только 12 банков, которые являются членами Федеральной резервной системы (ФРС), исполняющей функции Центробанка. Вместе с тем закон (а именно раздел 31, подзаголовок IV, глава 51, подглава II, параграф 5112, пункт (k) Свода законов США) позволяет Казначейству выпускать платиновые монеты любого достоинства. Министерству финансов это положение нужно для выпуска юбилейных монет.

Об этом законе вспомнили еще летом 2011 года, но по другому поводу. Тогда демократы во главе с президентом Бараком Обамой пытались продавить через парламент законопроект о повышении потолка государственного долга, чтобы страна могла таким образом избежать дефолта. Республиканцы, в свою очередь, использовали ситуацию и пытались взамен на свои голоса выторговать у главы государства согласие на некоторые непопулярные меры (в частности, сокращение расходов на социальные нужды).

Еще до того, как законодатели все же повысили потолок госдолга, блогеры предложили оригинальное решение: использовать упомянутый закон для выпуска монеты достоинством, к примеру, в триллион долларов. Для этого достаточно всего лишь поручения Казначейства в адрес Монетного двора. Затем ведомству следует разместить монету в Нью-Йоркском резервном банке на своем счету, с которого оплачиваются все расходы министерства. Туда же, кстати, поступают деньги после продажи гособлигаций.

В итоге счет пополнится на триллион долларов и демократы избавятся от необходимости идти на уступки, чтобы добиться от республиканцев соглашения на повышение потолка госдолга. Вернее, спорить все равно придется, но "волшебная" монета отодвигает угрозу дефолта, и оппоненты Обамы лишаются своего главного козыря - срочности.

Однако в 2011 году Белый дом и оппозиция все-таки договорились о повышении потолка госдолга, так что необходимость в выпуске монеты отпала.

Новый рубеж
Полтора года назад Конгресс увеличил лимит заимствований ненамного - "запаса" Америке, как сообщали СМИ, хватит примерно до середины февраля - начала марта. Это означает, что демократы и республиканцы скоро снова начнут решать, кто должен поступиться политическими интересами ради спасения страны от дефолта. Неудивительно, что в США снова вспомнили о монете в триллион долларов. 2 января конгрессмен Джерролд Нэдлер (Jerrold Nadler) - представитель Демократической партии - заявил, что "на полном серьезе" рассматривает выпуск такой монеты как один из вариантов, который поможет избежать конфронтации с республиканцами.

Пока самым серьезным сторонником выпуска монеты является лауреат Нобелевской премии по экономике Пол Кругман (Paul Krugman). В своем блоге на The New York Times экономист написал, что президенту стоит рассматривать это как одно из решений, которое может помешать республиканцам довести страну до дефолта. Монету в триллион долларов поддержал даже бывший глава Монетного двора США Филип Дил (Philip Diehl). В письме, копия которого размещена в блоге Gawker, он указывает на законность такого решения.

К слову, Дил является одним из разработчиков закона, позволяющего Министерству финансов чеканить платиновые монеты любого достоинства, хотя и сам признает несовершенство нормативного акта. "Да, последствия закона о платиновых монетах оказались непредвиденными, но сколько других законов имели непредвиденные последствия? Большинство, я думаю", - отметил он.

Однин из самых популярных и действительно серьезных аргументов против монеты в триллион долларов заключается в том, что создание такой суммы из воздуха приведет к резкому скачку инфляции. Однако в ответ на это бывший глава Монетного двора пишет, что, как только законодатели договорятся о повышении потолка госдолга, Федрезерв может вернуть монету в Казначейство. После этого монета будет уничтожена (или отложена до худших времен), а триллион долларов просто спишут со счетов. Других серьезных возражений против выпуска монеты нет. Называются также репутационные риски и подрыв доверия к доллару.

Несмотря на то что это решение для экономики вроде бы безвредно, у него нашлись противники. Конгрессмен Грег Уолден (республиканец) пообещал направить на рассмотрение Конгресса законопроект, запрещающий Казначейству чеканить монеты любого достоинства. Однако с учетом того, что в Сенате большинство принадлежит демократам, сомнительно, что документ будет утвержден - конечно, если Белый дом все же решится на выпуск монеты в триллион.

Профессор права Обама
Осталось только выяснить, готов ли, собственно, Белый дом к такому шагу. История показывает, что вряд ли президентская администрация повысит лимит госдолга в обход Конгресса. По крайней мере, ранее Обаме уже предлагали воспользоваться 14-й поправкой к Конституции США, которая гласит, что правомерность госдолга США не должна ставиться под сомнение (то есть Америка обязана платить по долгам, несмотря на любые препятствия). Президент, следуя этой поправке, может поручить выпускать гособлигации без одобрения Конгресса на повышение госдолга. В данном случае ставится вопрос, что является более неконституционным - отказ платить по долгам или игнорирование Конгресса.

В июне 2011 года Обама отказался использовать свои знания профессора конституционного права и ответить на этот вопрос. "Я не Верховный суд", - заявил тогда президент. Министр финансов Тимоти Гайтнер чуть позже в ответ на тот же вопрос зачитал 14-ю поправку и сделал акцент на словах "[правомерность госдолга] не должна ставиться под сомнение". Это позволяет сделать вывод, что глава Казначейства поддерживает финансирование расходов в обход Конгресса. Однако позднее на сайте министерства появилось сообщение, что Гайтнер никогда не утверждал, что 14-я поправка позволяет президенту игнорировать Конгресс в вопросе повышения лимита заимствований.

Президент, за любовь к осторожным решениям известный также как No drama Obama, в итоге к поправке взывать не стал. В таком случае сомнительно, что он воспользуется более спорной "лазейкой", формально позволяющей создать сколько угодно триллионов долларов из воздуха. В конце прошлой недели глава государства заявил, что не собирается идти на компромисс и Конгресс должен одобрить повышение потолка госдолга, чтобы оплатить счета, которые сам парламент и утвердил. Получается, что Обама не намерен ни воспользоваться какой-нибудь из двух лазеек в законе, ни пойти на уступки. И тем не менее что-то все же придется выбрать.

lenta.ru