Катынский детектив, Или кто убил польских военнопленных? Опции

[Tigra]

Как и обещал, открываю эту тему. В ней я буду приводить цитаты (выделенные цветом) из книги Ю.И.Мухина "Катынский детектив" и свои размышления. Итак, начинаем. Оставляя в стороне оценку действий Полиши и оценку её армии, перехожу сразу к делу.

Уже упоминавшийся Ромуальд Святек пишет: "Будучи в Воркуте в
лагере N10, я встретил майора немецкой армии, который с 1941
года находился в оккупированном Смоленске. От него я узнал,
что немцы и в самом деле захватили несколько лагерей с
польскими военнопленными, расположенных в этом районе. однажды
в в беседе я поинтересовался его мнением о Катыни. Он прямо
мне ответил, что это дело рук немцев, поскольку это отвечало
их интересам, и искренне удивился польским протестам. Майор
прадерживался мнения, что хороший солдат, а тем более офицер
должен умереть, если погибает его Родина. Он заявил, что попав
в руки русских, хорошо понимал, что может умереть, и если
этому суждено будет случиться, он примет смерть как подобает
немецкому офицеру".
Заметьте, этот немец уже был у нас в плену 8-10 лет и даже
после этого не мог себе простить, что его родина, как он
считал, погибла, а он еще жив. Любви к себе этот офицер не вы-
зывает, но не уважать его невозможно.

Но это так, лирика, далее переходим к фактам.
Для начала приводим две основные версии событий.

ВЕРСИЯ ГЕББЕЛЬСА. Польские военнопленные офицеры из
злобности лидеров "империи зла" в марте 1940 года были
осуждены "специальной тройкой НКВД" к смертной казни. Их
небольшими партиями вывезли на станцию Гнездово, западнее
Смоленска, там пересадили в автобус с закрашенными окнами.
Этот автобус отвозил пленных в сарай на Козьих горах -
лесистой местности в дачном пригороде Смоленска. Там в 200
метрах от автотрассы Смоленск-Витебск и в 700 метрах от
двухэтажного комплекса строений дома отдыха НКВД, на обочине
дороги, соединяющей автотрассу и дом отдыха, расстреляли около
10 тысяч человек (по данным комиссии Бурденко и лично
Геббельса) или 4,5 тысячи - по данным польских подручных
Геббельса. Разумеется, все делалось в глубокой тайне.
Остальные поляки расстреляны в тюрьмах городов Харькова и
Калинина.

ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ СТАЛИНА. В марте 1940 года часть пленных
польских офицеров была осуждена Особым совещанием при НКВД
СССР к 5 годам ссылки в исправительные трудовые лагеря с
лишением их права переписки. Для сохранения в тайне самого
факта переквалифицирования пленных в осужденных, были созданы
(вне системы ГУЛАГ) лагеря особого назначения под Смоленском.
В этих лагерях пленные строили дороги. В ходе Смоленского
сражения немцы очень быстро перерезали дороги восточнее
Смоленска и ударом с юга за 6 дней взяли Смоленск. Попытка
охраны лагерей вывезти пленных железной дорогой не удалась,
так как железная дорога была уже под ударом немцев, а попытки
вывести пленных пешком тоже не удались - пленные взбунтовались
и решили сменить исправительно-трудовой лагерь в СССР на
лагерь военнопленных у цивилизованных немцев. Захватив эти
лагеря немцы в соответствии со своими планами приступили к
ликвидации поляков. Одна из айнзацкоманд с удобствами
расположилась в не пострадавшем от бомбежек доме отдыха НКВД в
катынском лесу. (В самом Смоленске было разрушено 93% зданий).
Другие команды расстреливали в других местах. Зимой 1943 года
Геббельсу потребовалось провести операцию прикрытия массового
уничтожения евреев в Польше и, кроме этого, попробовать внести
разлад в стане союзников.
В феврале-марте советские военнопленные под руководством
немцев свезли в Катынский лес со всех мест трупы польских
офицеров, тщательно обыскали их, рассортировав документы и
уложили трупы в заранее откопанные дополнительные могилы.
После этого Геббельс начал пропагандистскую кампанию.

Мотив немецкой стороны:

И наконец, бригада Геббельса полностью молчит на тему -
а были ли у немцев мотивы убить поляков. Ведь все эти
исследователи всячески уверяют, что в катынском деле они хотят
узнать "правду", а правда всегда объективна. Кстати, и
Геббельс требовал от немецких журналистов, освещавших
катынское дело, чтобы они в своих выступлениях упирали именно
на этот аспект: "Это не пропагандистская битва, а фанатичная
жажда правды... Вообще нам нужно чаще говорить о 17-18летних
прапорщиках, которые перед расстрелом еще просили разрешения
послать домой письмо и т.д., так как это действует особенно
потрясающе." (Конференция В министерстве пропаганды 17 апреля
1943 года).
А вот в исследовании мотивов убийства у бригады Геббельса
что-то не видно той "фанатичной жажды правды", что завещал им
их учитель. Поэтому у нас есть основание самим прислушаться к
тому, что в Рейхе говорили о Польше и поляках.
Вот цитаты высказываний руководителей Рейха из книги
Е.Ржевской "Геббельс. Портрет на фоне дневника". (Слово, М.,
1994 г.)
На исходе польской кампании Гитлер дает указание Кейтелю:
- Жестокость и суровость должны лежать в основе расовой
борьбы для того, чтобы освободить нас от дальнейшей борьбы с
Польшей.
Чуть позже он заявил:
- У поляков должен быть только один господин - немец. Не
могут и не должны существовать два господина рядом, поэтому
все представители польской интеллигенции должны быть
уничтожены. Это звучит жестоко, но таков закон жизни.
Но Гитлер не только говорил, а и действовал. По сведениям
уже упомянутого Д. Толанда: "К середине осени (1939 г. - Ю.М.)
были ликвидированы три с половиной тысячи представителей
польской интеллигенции, которых Гитлер считал "разносчиками
польского национализма". "Только таким путем, - утверждал он,
- мы можем заполучить необходимую нам территорию. В конце
концов, кто сейчас помнит об истреблении армян?" Террор
сопровождался безжалостным выселением более миллиона простых
поляков с их земель и размещением там немцев из других частей
Польши и Прибалтики. Это проходило зимой и при переселении от
холода погибло больше поляков, чем в результате казней.
Гиммлер вторил шефу:
- В нашу задачу не входит германизация Востока в старом
смысле этого слова... Наша задача - проследить, чтобы на
Востоке жили люди чисто германской крови.
Ну и как же такой вопрос может обойтись без Геббельса?
- Нам не нужны эти народы, нам нужны их земли (22.08.1939
г.).
- Суждение фюрера о поляках - уничтожающее. Скорее звери,
чем люди, совершенно тупые и аморфные (10.10.1939 г.).
- На поляков действует только сила. В Польше уже начинается
Азия. Культура этого народа ниже всякой критики. Только
благородное сословие покрыто тонким слоем лака. Оно - душа
сопротивления. Поэтому его надо убрать.
- Фюрер полностью разделяет мою точку зрения на еврейский и
польский вопрос... Польская аристократия заслужила свою гибель
(5.12.1939 г.).
- Вермахт обращается с польскими офицерами слишком мягко...
Поляки этого не понимают. Я приму меры. (19.01.1940 г.)"
Вот вам и мотивы. Разве немцы их скрывали? Они налицо:
Польши нет и никогда не будет, для этого нужно уничтожить
интеллигенцию и, в ее числе, офицеров.
Интересно какой был мотив у Сталина?
далее.
Советский Союз в те годы если чего и боялся меньше
всего, так это расстрелять врага. Явных и мнимых врагов
хватало и, разумеется, была разработана и технология их казни.
Но заметим, что это были судебные казни. То есть им
предшествовал приговор суда или органа его заменяющего,
соответственным образом оформленные бумаги поступали к
исполнителям, те убеждались в законности самих бумаг и,
следовательно, своих действий, затем убивали, причем
убедившись, что убивают именно того, кто приговорен. Тело
хоронили исключительно на кладбище.
По этой причине никаких массовых подводов заключенных к
могилам и их расстрел там был невозможен. Расстреливали только
в тюрьмах - там, где невозможна случайная путаница, и только
индивидуально.
Надо помнить, что это были очень строгие годы, власть
объявила себя народной и Москва требовала, чтобы власть на
местах действительно ею была. Это было время, когда обиженный
рационализатор мог без договоренности прийти к секретарю
обкома, и тот его принимал практически немедленно и немедленно
принимал меры по его жалобе. Это было время, когда собрание
рабочих могло прекратить уголовное дело, даже при наличии
оснований. Москва понимала, что главное не молчащий народ, а
довольный народ. Это было время, когда писатель Шолохов мог
выехать в Москву с жалобой на несправедливость обвинения
руководителей области, и Шолохова слушало Политбюро, и
обвинения снова рассматривались и пересматривались. Советская
власть о казнях врагов объявляла открыто, по главным врагам
вела открытые судебные процессы и казни их не были убийством.
В этих условиях казнь где-то в лесу или тюрьме больших
групп неизвестно каких людей вызвала бы такие слухи и
недовольство людей властью, что не только НКВД и прокурор
области, но и партийная верхушка немедленно бы лишилась
головы.

А характерен ли этот способ казни для немцев? Подручные
Геббельса уверяют, что нет! Ю.Зоря добыл где-то высказывание
бывшего бургомистра Смоленска Меньшагина и делает его
экспертом этого дела: "По признакам убийства и смерти их, не
похоже было, что их убили немцы потому, что те стреляли обычно
так, без разбора. А здесь методически, точно в затылок, и
связанные руки. А немцы так расстреливали: не связывали, а
просто поводили автоматами. Вот и все, что я знаю."
Справедливости ради надо сказать, что этот прислужник
немцев, счастливо избежавший полагавшейся ему петли,
действительно мог бы быть экспертом. Он действительно мог
видеть казни немцев и участвовать в них. Следователи МГБ,
допрашивавшие его, как-то упустили эту его компетентность из
виду, и Менылагин получил всего 25 лет лишения свободы. Но
немцы вводили в курс способов уничтожения не только
меньшагиных. Слишком много у них было любителей фотографии и
киносъемок. И на этих документах мы видим именно расстрел в
затылок и над могилами, и в том числе со связанными руками.
Перед автором фотографии. Вот в откопанной могиле стоит лысый
старик в темном пиджаке. За ним мордатый немец в пилотке
целится ему в затылок из пистолета типа "Вальтер ППК". А вот
гражданский мужчина со связанными за спиной руками стоит на
коленях на краю могилы. Над ним стоит немец и целится ему в
голову из пистолета, похожего на "Парабеллум" или "Вальтер
П-38".
Нет. Расстрел над могилами - это типично немецкий способ.
Именно так расстреливали они евреев и военнопленных в Бабьем
Яру, именно этот способ описывается в документах Нюрнбергского
процесса самими немцами. Этот способ был ими наиболее любим до
изобретения газовых камер.






К сожалению формат форума не позволяет писать слишком длинные сообщения ПОДРЯД. Завтра вечерком продолжу.

[Tigra]

Как и обещал, продолжаю.
Характерной чертой почерка убийцы является и выбор им
места казни и захоронения. Подручные Геббельса в 1943 году
описывают его так: "Район катынского леса представлял собой
целый ряд холмов, между которыми находилась трясина, заросшая
болотной травой. По гребнистым возвышенностям тянулись лесные
дорожки, расходящиеся в стороны от главной дороги, идущей в
направлении Днепра в сторону так называемой дачи НКВД. Лес был
смешанным, хвойно-лиственным... В районе возвышенности,
удаленной почти на 300 метров от шоссе, находились массовые
могилы польских офицеров".
Обратим внимание на дорожки, отходящие от главной дороги. О
чем они говорят? Правильно. О том, что это место непрерывно
топтали тысячи людей в разных направлениях. По-русски - это
людное место.
Поскольку бригада сыщиков Геббельса скуповато описала
географию этого места, то есть - не говорит всего, что знает,
то дадим слово подручным Сталина. Примерно в середине января
1944 года, еще до раскопок могил комиссией, они послали в
Москву доклад с грифом "Совершенно секретно" и названием
"Справка о результатах предварительного расследования так
называемого катынского дела". Как вы понимаете по грифу, эта
"Справка" не предназначалась для публики и журналистов, это
доклад для начальства, а начальству врать опасно, нужно быть
откровенным. То есть по сути то что написано в этой "Справке"
и есть правда. Но мы этой "Справкой" воспользоваться во всех
случаях не можем - это улики подручных Сталина. Но в таком
случае, как сейчас - когда нам подручные Геббельса говорят не
все - можем. Итак: "Местность Козьи Горы расположена в 15 км
от Смоленска на шоссе Смоленск-Витебск. С севера она примыкает
к шоссе, с юга подходит вплотную к реке. Ширина участка от
шоссе до Днепра около одного километра. Козьи Горы входят в
состав лесного массива, называющегося Катынским лесом и
простирающегося от Козьих Гор по шоссе к западу и востоку. В
двух с половиной километрах от Козьих Гор по шоссе к востоку
расположена железнодорожная станция Западной железной дороги
Гнездово. Далее на восток расположена дачная местность Красный
Бор.
В Козьих Горах на крутом берегу Днепра до войны находился
дом отдыха УНКВД Смоленской области: обширное двухэтажное
здание с соответствующими хозяйственными постройками. От дома
отдыха к шоссе Смоленск-Витебск пролегает извилистая
проселочная дорога протяжением около одного километра. Могилы
польских офицеров находятся в непосредственной близости к этой
дороге на расстоянии по прямой менее 200 м от шоссе и 700 м от
дачи.
Эскизный план местности прилагается.
Многочисленными свидетельскими показаниями устанавливается,
что район Козьих Гор был местом отдыха для трудящихся
Смоленска и был доступен для всего окружающего населения."

Сыщики бригады Геббельса в другом месте дополняют местность
еще некоторыми деталями. Мадайчик пишет: "Известно, каким
способом их доставляли в сараи в катынском лесу, которые
располагались рядом со "рвами смерти". То есть НКВД поляков
перед тем, как расстрелять, держало в каких-то сараях прямо у
могил. Об этих сараях подручные Сталина молчат, что не
удивляет - перед уходом немцы сожгли все в катынском лесу,
включая дом отдыха УНКВД. Подручные Сталина, осматривая место
поздней осенью и зимой могли и не обратить внимание на
пепелище. Но поляки в 1943 их видели! Зачем они в лесу, где не
было ни колхозов, ни каких-либо сельскохозяйственных ферм?
Дело в том, что в те годы пионеры (бойскауты по-нынешнему)
располагались в своих лагерях в брезентовых палатках. Но для
хозяйственных подразделений пионерлагеря - кухни, складов
продовольствия - нужны были основательные строения -
деревянные помещения хозяйственного типа - сараи. А по данным
подручных Сталина, на месте могил до начала лета 1941 года
постоянно размещался пионерский лагерь Облпромкассы Смоленска,
следовательно, НКВД вело расстрел поляков прямо на его
территории. (Кстати, пионерам 1941 года сейчас не более 70, их
легко разыскать и опросить.)
Давайте представим себе технику "тайного расстрела польских
офицеров убийцами из НКВД", которую нам предлагают подручные
Геббельса.
Начало лета. По катынскому лесу взад и вперед прогуливается
отдыхающая публика - пляжники, грибники, крестьяне собирающие
хворост. В пионерском лагере утренний сбор отряда. По дороге к
дому отдыха НКВД идут жены и дети чекистов. По дороге
Смоленск-Витебск не спеша едут телеги и подводы. В это время
на территорию пионерского лагеря "тайно" заезжает автобус с
польскими офицерами, энкэвэдэшники загоняют их на кухню, тайно
копают между пионерскими палатками могилы и по одному ведут
поляков с кухни расстреливать. На шоссе отчетливо слышится из
леса легкая канонада, по всей округе разносится смрад
разлагающихся на жаре трупов и, главное, что все это делается
"тайно". Интересно, какой же это идиот осмелится обрисовать
такую картину пусть и трижды продажному суду?
Место расположения могил польских офицеров - это
Доказательство N 2 версии Сталина - НКВД поляков не
расстреливало. В этом месте оно их расстрелять не могло. Если
бы была поставлена такая задача, то НКВД вагоны с поляками из
Козельска слало бы не на запад - в Смоленск, а на восток, а
там, через три дня пути начинаются такие места, где могилы
поляков не нашли бы и в двадцать первом веке, и где
свидетелями были бы только медведи.
Но мы рассматриваем почерк убийц и правомерен вопрос - а
немцы могли расстрелять в таком людном месте? Безусловно, они
только в таких местах и расстреливали, глухие места из-за
боязни партизан они избегали. Да и комфорт играл не последнюю
роль. А в Катыни айнзацкоманда расположилась с удобствами в
Доме отдыха - после расстрела баня, ужин в столовой, отдых в
отдельных комнатах на кроватях, а не где-нибудь в землянках в
глухом лесу. Смотрите, в Киеве немцы расстреляли 100 тысяч
евреев и пленных чуть ли не в самом городе, сейчас на месте
Бабьего Яра один из районов Киева.
В Днепропетровске немцы расстреляли и захоронили тысячи
советских офицеров в месте, которое сегодня считается
центральным районом города.
Гитлеровцам в СССР стесняться было нечего и некого, они
были уверены, что пришли навсегда. Расстрел в катынском лесу
по способу исполнения (не прячась) и по месту исполнения (над
могилами) - это исключительно почерк немцев и это
Доказательство N 3 правильности версии Сталина.

-----

Еще раз вернемся к версии Сталина. По ней Особое совещание
при НКВД в марте 1940 года осудило военнопленных к ссылке в
исправительно-трудовые лагеря. Это было дерзкое нарушение
международных конвенций о военнопленных, сообщить об этом
публично было нельзя. Мало того, что на Западе СССР во всем
равняли с гитлеровской Германией, мало того, что только что
окончилась финская война, но ведь неумолимо приближалась и
война с немцами.
----
А войны ведутся не только оружием физического уничтожения
солдат противника, но и оружием уничтожения воли этих солдат -
пропагандой. И в этих пропагандистских боях внушение солдатам
противника мысли о том, как хорошо им будет в плену - это
оружие мощнейшей силы. С этой точки зрения признать, что
пленные офицеры направлены в трудовые лагеря (понимая, что
пропаганда противника немедленно превратит эти лагеря в
каторгу), для советского правительства было невозможно и в
мирное время и тем более во время войны.
К чему это автоматически должно было привести?
Во-первых. Само собой к лишению их права переписки - они не
должны были никому сообщать о своем осуждении. Более того, в
лагерях наверняка был установлен контроль за тем, чтобы
пленные вообще ничего не писали, ни заметок, ни дневников,
поскольку, работая на строительстве дорог, у них всегда была
возможность передать письмо или записку через гражданских лиц.
Просто бросить на обочине дороги запечатанный конверт с
адресом родственника в Западной Украине, а какой-нибудь
прохожий подберет и, думая, что конверт случайно обронили,
бросит его в почтовый ящик.
Во-вторых. В составе НКВД были разные управления, которые
занимались различными задачами - вели разведку, занимались
контрразведкой и, в том числе, занимались содержанием
преступников в лагерях и организацией их работы. Это известное
управление - ГУЛАГ - Главное Управление Лагерей. Было
управление, которое занималось содержанием пленных в лагерях
для военнопленных и организацией работы радовых и
унтер-офицеров - УПВИ - Управление по делам военнопленных и
интернированных. В УПВИ числились и учитывались только
военнопленные! Как только их осуждали, то они из учета УПВИ
исчезали, они становились осужденными и им не место было в
лагерях для военнопленных.
С другой стороны, на месте правительства СССР стали бы мы
направлять осужденных офицеров в ГУЛАГ? Вряд ли. Тысячи людей
- это не иголка в стогу сена. С лагерями связаны десятки тысяч
человек, не работающих в НКВД и не обязанных хранить тайну.
Это прежде всего различные поставщики всего необходимого для
жизни и работы лагерей. Как только мы определили бы их в
системе ГУЛАГ, через этих людей стало бы сразу ясно, что
пленные стали заключенными.
Надо думать, что мы создали бы специальные лагеря вне
системы ГУЛАГ, подчинив их местному управлению НКВД и дав
этому НКВД план производства для них. Внешне для всех, кто
работал с лагерями, все оставалось бы по-прежнему, в глазах
этих людей поляки оставались бы военнопленными, так как
никакой связи этих лагерей с ГУЛАГ не было. На эту мысль
наводит следующее. В 1944 году комиссия Бурденко могла бы
сказать, что пленные находились в исправительно-трудовых
лагерях системы ГУЛАГ N 136, 137, 138. Ведь все равно СССР уже
объявил, что пленные работали на строительстве дорог. Система
ГУЛАГ известна, номера крупные, внушающие доверие. И в те года
никто не смог бы этих утверждений проверить. Но подручные
Сталина назвали какие-то детские номера, сразу наводящие на
мысль об отсутствии фантазии - 1, 2 и 3. Правда, после номера
лагеря стоит "ОН" - особого назначения. Поскольку вряд ли
работники НКВД в те годы были глупее нас, то эти наивные
номера начинают вызывать доверие - действительно вне системы
ГУЛАГ таких лагерей могло раньше и не быть, поэтому малые
номера как будто оправданы.
В третьих. Посадили в 1940 году польских офицеров в лагеря
или расстреляли, но все сведения о них в любом случае должны
были быть в Смоленском Управлении НКВД. Прежде всего их личные
следственные дела с приговорами Особого совещания или
"специальной тройки" и масса различных оперативных материалов.
Скажем, если пленных расстреляли, то НКВД обязано было
выяснить, какие слухи об этом ходят, затыкать рот болтунам.
Если они были в лагерях, то Смоленское УНКВД обязано было
обеспечить, чтобы сведения о них не просочились. Обязаны быть
донесения секретных сотурудников, рапорты уполномоченных и
т.д. Дело заключенного всегда находится недалеко от него. Во
время войны за штрафными батальонами ездили грузовики с томами
уголовных дел на каждого бойца с тем, что если он будет убит
или ранен, то снять с него судимость. Нет причин считать, что
дела на поляков хранились где-то в другом месте.

----

14 ноября 1941 года польский посол Кот встретился со
Сталиным и задал вопрос о судьбе польских офицеров. Сталин в
общем хорошо помнил предысторию, помнил фамилию польского
генерала, которого он освободил, а тот сбежал в Румынию, но
ответ согласно стенограмме дал типа "сам дурак": "Мы
освободили всех, даже тех людей, которые были засланы к нам
генералом Сикорским взрывать мосты и убивать советских людей,
мы освободили даже этих людей. (На самом деле это не генерал
Сикорский, который посылал их, а его начальник штаба
Соснковский)".
Мы видим, что Сталин внятно намекнул Коту, что эмигрантское
правительство только что закончило войну в СССР и, безусловно,
сделал это, чтобы избежать ответа на поставленный вопрос.
Ответа, которого он явно не знал.
Обычно убийцы готовятся к ответам на подобные вопросы, они
на них отвечают правдоподобно и сразу. Сталин мог бы сказать -
они были в лагерях подо Львовом, немцы их захватили,
обращайтесь к немцам. И дополнительно мог представить
какие-либо бумажки в подтверждение этого, сфабрикованные в
НКВД. Но он оказался без "домашней заготовки", а это
заставляет думать, что он, действительно, не давал команды
убить поляков.
12. 3 декабря 1941 года Сикорский с Андерсом задают Сталину
тот же вопрос, и опять Сталин - без домашней заготовки.
(А между тем сведения для Сталина разыскиваются, но не
успевают попасть к нему на стол. Как раз 3 декабря 1941 года
начальник УПВИ Сопруненко подписал баланс по военнопленным -
"Справку о бывших военнопленных польской армии, содержавшихся
в лагерях НКВД".
Но и в этой справке под грифом "Совершенно секретно" нет
ничего, что бы помогло Сталину - польские офицеры числятся в
графе "Отправлено в распоряжение УНКВД в апрелемае 1940 (через
спецотдел) - 15 131 человек". Сопруненко ничего конкретного о
них не знает, да и не может знать.)
Сталин снова идет на встречу с поляками, и, не зная, что
ответить, он отвечает Сикорскому, что они возможно сбежали в
Маньчжурию, а потом - что их захватили немцы. А между тем,
приезд Сикорского готовили, должны были подготовить какой-либо
правдоподобный ответ и Сталину, тем более, что Кот вопрос об
офицерах упорно ставил две недели назад. Если бы Советское
правительство убило поляков, то для правдоподобного лживого
ответа ему бы не требовалась работа Сопруненко, никаких
документов и справок. Все можно было выдумать в Москве. И то,
что и более, чем через две недели конкретный ответ не был дан,
говорит в пользу версии Сталина.
Ведь всмотритесь в даты. Во время появления Кота у Сталина
велись ожесточенные бои у Тулы и немцы перегруппировали силы,
а 15 ноября они начали новое наступление на Москву. К 1
декабря была взята Ясная Поляна, на 5-6 декабря намечалось
контрнаступление наших войск. Столица была эвакуирована, немцы
пытались уничтожить ее с воздуха, все учреждения уезжали в
Куйбышев, увозя с собой архивы. Все документы, в том числе и
НКВД, были в пути или нераспакованы. Сталин в эти дни не
только не знал, где находятся польские офицеры, он не знал,
где находится Яков Джугашвили - его сын, капитан-артиллерист.
В этот момент соврать полякам - сам Бог дал. Но Сталин не
врет, он ждет данных из НКВД, он делает предположения и по их
нелепости (в Маньчжурии) видно, что он, действительно, о
судьбе пленных польских офицеров ничего не знает, а значит в
его представлении они были живы. О мертвых он бы знал.

----

О судьбе осужденных польских офицеров в правительство
СССР не поступает сведений до 1943 года, да, видимо, в то
время из-за других забот даже в верхах СССР на это ни у кого
времени не было, поскольку на немецкие заявления в апреле 1943
года о том, что польских офицеров убило НКВД, первый ответ
советской прессы был еще более глупый, чем все ранее
сделанные, видимо, его согласовали те руководители СССР, кто
вообще был не в курсе этого дела. Бригада Геббельса,
по-видимому сознавая, что такой бестолковый ответ
действительно является косвенным доказательством невиновности
Советского Союза, о нем не говорит. Поэтому дадим слово самому
Геббельсу: "Теперь, когда мы вскрыли могилы и опознали
польских офицеров по их униформам, знакам отличия, паспортам,
бумагам и т.д., теперь говорят, что геббельсовские лжецы
забывают, что вблизи деревни Гнездовая проводились
археологические раскопки (радиообзор положения, пункт 5). За
каких дураков считают эти нахальные еврейские болваны
европейскую интеллигенцию! Что они думают, что европейскую
интеллигенцию можно в чем-то обмануть?! Они говорят об
"археологических раскопках"! Посмотрите на снимки убитых
польских офицеров в "Вохеншау". Может быть, московские евреи
станут после этого утверждать, что мы одели в польскую
униформу 12 тысяч скелетов из времени 200 года до Христа!"
(Директивы господина министра прессе от 14 апреля 1943 года).
В СССР спохватились и теперь уже некуда было деваться -
Советский Союз официально признал, что пленные офицеры и
генералы работали на строительстве дорог под Смоленском. Это
еще повод для издевательства Геббельса в той же директиве: "Не
веришь своим глазам, когда видишь заявление ТАСС. Признания
вины там вообще нет. Там говорится, что речь идет о печальной
судьбе бывших польских военнопленных, которые в 1941 году
находились в районах западнее Смоленска на строительных
работах. Там находились бригадный генерал такой-то,
командующий армией такой-то и полковник такой-то на
строительных работах!" Вы видите, как ловко, даже изящно
Геббельс обыгрывает положение конвенции о военнопленных,
запрещающее использовать военнопленных офицеров на работах.
Поэтому Советский Союз упорно держится первоначального
плана, он не признает, что офицеры были осуждены, лишены
статуса военнопленного и стали "просто советскими
заключенными". В СССР их по-прежнему числят только
военнопленными, по-другому во время войны поступить было
нельзя. Ведь только что находившуюся в абсолютно безвыходном
положении армию Паулюса под Сталинградом склонить к плену
удалось с большим трудом. Из попавших в окружение 330 тысяч
немцев с их союзниками большую часть пришлось уничтожить в
бою, сдалось израненных и обессиленных едва 90 тысяч.

-----

Двигаясь в хронологическом порядке, нам сейчас надо подойти
ко времени работы комиссии Бурденко, так как у бригады
Геббельса именно по этой комиссии наибольшее количество
подозрений в отношении первого подозреваемого - СССР.
Немного подробностей. Когда стали поступать первые сведения
о зверствах немцев в СССР, под председательством главного
профсоюзного босса страны (секретаря ВЦСПС) Н.М.Шверника была
создана "Чрезвычайная государственная комиссия (ЧГК) по
установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских
захватчиков и их пособников". Ее членами были Главный хирург
Красной Армии академик Н.Н.Бурденко (людские потери), академик
Б.Е.Веденеев (потери промышленности), академик Т.Д.Лысенко
(потери сельского хозяйства), академик Е.В.Тарле (исторические
аспекты), академик И.П.Трайнин (юридические аспекты), а также
митрополит Киевский и Галицкий Николай, летчица Гризодубова,
секретарь ЦК ВКП(б) Жданов, писатель А.Толстой. То, что ЧГК
выделила под председательством Бурденко Специальную комиссию
для Катыни, говорит только о политико-пропагандистском аспекте
этого дела, а не о его масштабности или крайней важности для
СССР. Для ЧГК - это был только эпизод, причем не из
значительных. Даже в самом Смоленске ей было чем заняться и
без поляков. Только в немецком концентрационном лагере 126
немцы убили более 115 тысяч советских военнопленных и мирных
жителей. Пусть извинят поляки, но ради них никто своих
основных дел не бросал.

----

Профессора настойчиво пытаются закрепить число
похороненных в Катыни в пределах 4,5 тысяч человек. Это при
том, что немцы утверждали, что там 12 тысяч и комиссия
Бурденко остановилась на такой же цифре. В чем здесь интерес
бригады Геббельса? Почему они хотят уменьшить число трупов?
Дело в том, что весной 1943 года немцы дали полякам
раскопать не все могилы, а только те, что немцы подготовили.
Ведь надо помнить, что время расстрела определялось не по
состоянию останков, а по нахождению у них документов.
Комисся Бурденко раскопала еще 925 трупов, у которых
оказались документы с датами и после мая 1940 года, и
индефицировала военнопленных не только Козельского, но и
Старобельского лагеря. Этим она рушит основное косвенное
"доказательство" бригады Геббельса. Но об этом мы будем писать
позже.
Доказать, что весной 1943 года были осмотрены все трупы
абсолютно, профессора пытаются довольно-таки курьезным
способом. В 1943 году было разрешено полякам вскрыть семь
могил с 4151 трупом. Восьмую начали, но немцы не дали.
Осмотренные трупы были снабжены жестяной биркой. А комиссия
Бурденко извлекала в январе 1944 года трупы без бирки. На этом
основании вполне серьезно заявляется, что это не те трупы. То
есть, что Бурденко обязан был быть таким идиотом, чтобы
повторно вскрыть те могилы, где уже похозяйничали немцы.
Провести судебно-медицинское исследование трупов, которые
пролежали летний месяц на открытом воздухе. Порой удивляешься,
за каких идиотов нас считают поляки, и надо сказать, что в
плане развития катынского дела в конце 80-х - начале 90-х
годов, они имеют на это основания. Но дело то ведь было не в
90-х и руководил им Бурденко, а не Горбачев.
В 1943 году поляки с немцами перезахоронили останки тех
офицеров, что они осмотрели, в шести могилах и назвали это
место кладбищем N1, украсили его крестами и жестяными венками.
Сам Мадайчик пишет, что даже немецкая аэрофотосъемка (фронт
был в 30 км) подтвердила, что комиссия Бурденко раскапывает
могилы в "окрестностях" кладбища N 1. А все четыре профессора
сразу утверждают, что полякам в 1943 году немцы разрешили
раскопать могилы на площади 60 х 36 м, а Бурденко у немцев
разрешения не спрашивал, и его люди рыли шурфы там, где
предполагались еще могилы и открыли новые захоронения, причем
еще две могилы размерами 60 х 60 м и одну поменьше 7 х 6 м.
Поэтому и оценивала комиссия Бурденко число жертв в 11 тысяч.
Поэтому и не было у останков, осмотренных комиссией Бурденко,
жестяных бирок. Что здесь подозрительного? Подозрительно
другое - с какой настойчивостью подручные Геббельса цепляются
за то, чтобы трупов было не больше 4,5 тысяч.

-----

В этом плане у профессоров есть еще одно подозрение.
Комиссия Бурденко в первой сотне осмотренных трупов нашла 9
документов с датами от мая 1940 года до июня 1941 года: 5
квитанций, выданных лагерем, две почтовые открытки, одно
письмо из Варшавы в советское учреждение, иконка.
Профессора усматривают крайне подозрительным тот факт, что
у найденных трупов не было документов, удостоверяющих
личность, - паспортов и прочего. Дескать, когда поляки делали
эксгумацию, то такие документы были. Ну, а какой смысл
комиссии Бурденко эти документы уничтожать?
И потом, профессорам как-то трудно дается арифметика. В
пункте 8 "Бесспорных фактов, касающихся катынского убийства"
они пишут: "В катынских могилах оказались личные документы,
позволившие идентифицировать 2 730 останков из общего числа
4151". Но идентификация велась не только по паспортам, но и по
письмам, открыткам и т.п. Значит, собственно документов,
удостоверяющих личность, было еще меньше, чем 2730, а значит в
1943 году поляки при эксгумации имели 1421 труп без каких-либо
документов! За что же упрекать комиссию Бурденко? За то, что у
эксгумированных ею 925 останках не было паспортов?
Вообще-то, наличие паспортов у останков польских офицеров -
это доказательство правоты версии Сталина. НКВД не позволило
бы себе такой роскоши - оставить чрезвычайно важный для
разведки документ - подлинный паспорт - у трупа. Видимо, позже
спохватились и немцы. Начинали расстрел айнзацкоманды из
любителей, а кончали профессионалы. И раскрыли немцы первые
могилы - там трупы должны были хуже сохраниться - начинали
расстреливать поляков при более теплой погоде. Раскопками
руководил немецкий врач и он понимал, что нужно делать и где
раскапывать.

-----

Как и у Геббельса, у профессоров вызывает сомнение, что
генералы работали на строительстве дорог, ведь у их коллег в
лагере военнопленных в Грязовце в этот момент были даже
денщики. Мы уже говорили об этом - в Грязовце генералы были
военнопленными, а под Смоленском они были заключенными
исправительно-трудового лагеря, где трудом лечились от
навязчивой мании присоединить к Польше Украину без согласия
украинцев.

-----

омиссия Бурденко представила свидетеля - начальника
лагеря с поляками под Смоленском. Бригада Геббельса называет
его комендантом лагеря N 1-ОН, "свидетелем майором
Ветошниковым". Вероятно, так он фигурировал в "Сообщении"
комиссии в 1944 году. Но в "Справке" этой комиссии (напоминаю
- совершенно секретной и поэтому достоверной) он и не майор, и
не свидетель.
Там его физически нет. Есть рапорт на имя начальника УПВИ
Сопруненко от лейтенанта госбезопасности В.М.Ветошникова. Его
звание соответствовало тогда званию капитана, и если его
действительно потом задействовали как свидетеля, то к 1944
году он мог быть и майором. Тут все сходится. Профессора
пишут, что его не знали в лагерях военнопленных. И не должны
были знать - он в них не служил.
Вранье в другом. В Справке написано:
"Начальник лагеря N1-ОН лейтенант госбезопасности
Ветошников В.М., давая объяснения о судьбе порученного ему
лагеря, в своем рапорте на имя начальника Управления по делам
военнопленных и интернированных НКВД СССР от 12 августа 1941
года пишет: "После того, как я получил от Вас указание
подготовить лагерь к эвакуации, я принял к этому необходимые
меры.
Охрана и пленные поляки были мною предупреждены.
Я ожидал приказа о ликвидации лагеря, но связь со
Смоленском прервалась. Тогда я сам с несколькими сотрудниками
выехал в Смоленск для выяснения обстановки. В Смоленске я
застал напряженное положейие. Я обратился к начальнику
движения Смоленского участка Западной железной дороги тов.
Иванову с просьбой обеспечить лагерь вагонами для вывоза
военнопленных поляков. Но тов. Иванов ответил, что
рассчитывать на получение вагонов я не могу. Я пытался
связаться с Москвой для получения от Вас разрешения двинуться
пешим порядком, но мне это не удалось.
К этому времени Смоленск был уже отрезан немцами, и что
стало с поляками и оставшейся в лагере охраной, я не знаю".
Читатели уже поняли, что автор этой книги скорее подручный
Сталина, чем беспристрастный исследователь. Но и он в этом
случае должен сказать, что этот рапорт на 99% липа, фальшивка.
Да, есть 1%, что так и было, но не более 1%. Можно предста-
вить, что с началом войны Сопруненко дал какой-то циркуляр по
УНКВД областей подготовить всех военнопленных, где бы они ни
находились, к эвакуации. А из УНКВД поступила в лагерь команда
со ссылкой на Сопруненко. Можно полагать, что после выхода из
окружения Ветошникова задержала советская контрразведка и
допросила. В ходе допросов Ветошников написал этот рапорт, но
в ходе последующих боев рапорт так и остался в контрразведке
армии или фронта, а уж потом в 1944 году его нашли. На войне
все бывает, в том числе и это, но вряд ли.
Во-первых. Нельзя прийти на железную дорогу и попросить
вагоны, даже один вагон. А их Ветошникову нужно было штук 60.
Советские железные дороги (гвардия Кагановича) - это
государство в государстве. Они чихать хотели на любых ходоков
с любыми погонами. У них есть свои приказы - планы перевозок,
и никто никому помимо плана не даст не то что вагона... тачки
не даст. А в рапорте совершенно отсутствует это
обстоятельство, не видно, было ли какое-то указание от
Управления Западной железной дороги на перевозку пленных, ни
что делал Ветошников, чтобы втиснуть своих пленных в план
перевозок. Это журналист или профессор может прийти, попросить
вагоны и уйти, ничего не получив. Но не офицер, у которого эти
пленные - единственная забота, и за которых он отвечает.
Его ближайшие начальники находились рядом - Смоленское
УНКВД, а он и словом не обмолвился, что обращался к ним за
помощью или хотя бы за тем, чтобы просто переложить свою
ответственность на кого-либо другого. Его лагерь был на правом
берегу Днепра, а там немцев долго не было. Черт с ними, с
пленными, но он бросил своих подчиненных, он обязан был их
возглавить и вывести из окружения. За такой рапорт его обязаны
были расстрелять немедленно после прочтения.
Во-вторых. Он прямо "вешает" военнопленных на Сопруненко.
Получается, что тот знал про эти лагеря, более того, раз он
давал но ним команду, то и отвечал за них, и эти пленные
должны были стоять у него в списках. Получается, что он в
своих совершенно секретных справках вводил Сталина в
заблуждение. Этого быть не может. Сопруненко не самоубийца.
Когда мы дойдем до его допроса, мы это покажем. Он
действительно ничего не знал и не мог знать про эти лагеря.
Но ведь и "Справка" комиссии Бурденко с грифом "Совершенно
секретно". Получается, что следователи этой комиссии сочинили
фальшивку и тоже для Сталина! Они получили очень много данных,
более чем достаточно, чтобы доказать, что поляков убили немцы.
И все эти данные они получили в Смоленске. Рапорт Ветошникова
- это единственное, что они получили не в Смоленске - не на
доске же объявлений они его нашли!
Более того, им этот рапорт был не нужен. У них был надежный
свидетель - инженер службы движения Иванов, он был настолько
надежен, что его не боялись допрашивать при корреспондентах.
Без всяких сомнений - этот рапорт был им прислан из Москвы
с указанием приобщить к делу. И они его приобщили, так как он
дополнял показания Иванова, рассказавшего похожий эпизод, но
не помнившего, кто именно и когда к нему приходил за вагонами.
Очень все получалось у следователей хорошо, но очень хорошо -
тоже не хорошо.
Это, видимо, поняли в Москве, когда готовили "Сообщение"
комиссии Бурденко, и рапорт лейтенанта госбезопасности из него
ушел и появился свидетель, майор Ветошников.
Естественен вопрос - зачем Москва на это пошла? Ведь речь
идет об убийстве, а то, что убийство было совершено немцами,
доказано многочисленными показаниями, фактами, уликами. Зачем
нужно было фальсифицировать показания в неимеющем отношения к
убийству эпизоде? Ведь Ветошников - это не свидетель убийства,
к чему он вообще в деле?
К этому времени Советский Союз уже признал, что пленные
офицеры были на работах, а это прямое указание на то, что они
уже были не военнопленные, а каторжники. СССР не мог
допустить, чтобы этот факт выплыл наружу. А никто из
свидетелей, найденных в Смоленске, не мог по этому вопросу
дать объяснений, успокаивающих мировую общественность и,
главное, еще не сдавшихся в плен немецких офицеров.
Для этого потребовался Ветошников. Смотрите, в его рапорте
на 70 слов четыре раза употребляется слово "военнопленные" или
"пленные" и сам рапорт на имя начальника Управления по делам
военнопленных и интернированных. Рапорт преследует цель
доказать, что не было в СССР никаких офицеров-каторжников,
только военнопленные.
С этой же целью в качестве свидетелей не был назван ни один
сотрудник лагеря, поскольку первый же вопрос, который им
обязаны были бы задать иностранные корреспонденты, - почему
военнопленные офицеры работали? А на этот вопрос не было у
советского правительства вразумительного ответа.
Во время войны правду редко говорят, и уж, во всяком
случае, ее не говорят, если она идет на пользу противнику.

-----

Тому, что в катынском деле следователи бригады Сталина не
заставляли свидетелей говорить то, что им нужно, есть
подтверждение.
Бургомистр оккупированного Смоленска о расстреле поляков
немцами знал очень хорошо - не мог не знать. У комиссии
Бурденко был его ежедневник с записями, из которых было ясно,
что немцы привлекали его к этой акции. Для подручных Сталина
это был свидетель N 1. Более того, его семья была в СССР, сам
он добровольно сдался НКВД в 1945 году. Уж когокого, а его
обязаны были заставить разговориться.
Но у бургомистра Меньшагина была альтернатива - не
признаваться в том, что он что-то знал о расстреле поляков, и
оставаться пусть и крупным, но просто пособником немцев, или
признаться и стать вместе с ними военным преступником. Ю.Зоря
дает обширные показания Меньшагина, когда тот уже вышел из
тюрьмы и ему ничего не грозило. Мы этим показаниям даем
преимущество, поскольку они поступают из бригады Геббельса.
Вот что показывает Меньшагин по поводу приемов подручных
Сталина, которыми они заставляли его дать показания по
катынскому делу в преддверии Нюрнбергского процесса: "Очень
странно, что меня ни разу не спрашивали о Базилевском
(заместителе бургомистра Смоленска, которому бургомистр
Меньшагин рассказывал о расстреле немцами поляков - Ю.М.),
хотя я находился в Смоленске с августа по 29 ноября 1945 года,
потом в Москве, как я сказал, на Лубянке в одиночной камере.
Ведь все следователи задавали мне вопрос, что мне известно о
катынском деле? Я им говорил то же, что я сказал сейчас в
начале своей беседы. А на вопрос: кто убил - отвечал, что я не
знаю. Они мне говорили: "Мы к этому еще вернемся и тогда
запишем ваши показания". И все.
Где здесь иголки, запущенные под ногти, где угрозы
расстрелять семью, где обещания помиловать? Пальцем не
тронули, угрожающего слова не произнесли. Предпочли свидетелем
иметь Базилевского, чей пересказ рассказов Меньшагина конечно
не имел такой убедительной силы.
Но если на такого важного свидетеля не было оказано
никакого давления даже по данным бригады Геббельса, то где
основания считать, что на 95 простых свидетелей, опрошенных в
Смоленске, кто-то давил?
Нет, бригаде Сталина давить на свидетелей было опасно, да и
не было в этом никакой необходимости - свидетелям было что
рассказать добровольно, без принуждения.

-----

Рассмотрим, когда немцы "узнали" о том, что поляки
расстреляны.
29. Мадайчик пишет: "Но уже 2 августа (1941 года - Ю.М.)
один из допрашиваемых советских военнопленных, Меркулов, дал
показания, что ему достоверно известно, что все польские
офицеры, взятые в плен в 1939 году, были уничтожены".
Собственно говоря, единственный Меркулов, который мог знать,
что "все" польские офицеры уничтожены, был тогдашний министр
внутренних дел Меркулов. Не его ли немцы взяли в плен под
Смоленском? Однако то, что немцы еще осенью 1941 года знали,
что польские офицеры убиты, подтверждает и бригада Сталина. По
ее данным, уже упоминавшимся, гестапо заслало с этим
сообщением агентов в штаб Андерса зимой 1941-1942 года.
Продолжим повествование Мадайчика. "Но после 6 января 1942
года у Козьих Гор в течение трех месяцев дислоцировался
строительный взвод N 2005, обеспечивавший технические
потребности вермахта. Командовали взводом немцы, а работали в
нем поляки. В конце своего пребывания в Гнездове поляки узнали
от местного населения достаточно обстоятельную информацию о
месте расстрела польских офицеров. В катынском лесу они
раскопали остатки верхней одежды польских военных. На месте
обнаруженных следов преступления поставили березовые кресты.
Об этом были проинформированы немцы, однако поначалу они не
проявили к этому особого интереса".
Итак, немцы знают, что 14 августа 1941 года СССР и Польша
заключили военное соглашение, по которому в СССР формируется
польская армия. Им вот-вот предстоит встретиться с ней на
фронте. Они только что потерпели первое в войне разгромное
поражение под Москвой, откатились от нее в некоторых местах на
600 км, впервые с 1939 года перешли к стратегической обороне.
И их не заинтересовал факт расстрела НКВД польских офицеров!?
В этом пусть клянутся польские профессора, а мы должны
понимать следующее. Немцы расстреливали поляков осенью и
зимой, то есть трупы остывали уже на морозном воздухе,
сбрасывались в промерзшие могилы и засыпались промерзшей
землей. Они были как в морге. Раскапывать их весной 1942 года
было нельзя, они были еще не тронуты тленом. Другого
объяснения нет.
Так что задержка на лето "находки" немцами могил поляков -
это Доказательство N 6 версии Сталина.
30. Ну не проявляли немцы к этому интереса и не проявляли,
а потом вдруг взяли и проявили. Почему?
Мадайчик это объясняет так: "После того, как под
Сталинградом в плен попало много офицеров вермахта и их судьба
могла вызвать опасения, делу был дан ход". Хитрит "польская
сторона", хитрит. 2 февраля Паулюс капитулировал, а 18 в
катынском лесу немцы уже копать начали? Из-за 2,5 тысяч
немецких офицеров, попавших в плен под Сталинградом? Советская
сторона бригады Геббельса более откровенная: "Наконец,
одновременно с пропагандистской кампанией вокруг Катыни,
гитлеровцы 19 апреля 1943 года приступили к окончательной
ликвидации трехмиллионного еврейского населения Польши". Вот
это уже в точку.
Действительно, Геббельс непрерывно руководил кампанией
немецкой и вассальной прессы в деле Катыни и на его
инструктажах ей (мы их уже цитировали) евреи с его уст не
сходили. Начиная с 6 апреля по 30, Геббельс дал по катынскому
делу прессе обширные инструкции, примерно на 40 машинописных
страницах. В них он лишь один раз упоминает Сталина. Зато
евреи у него именинники:
"...прежде всего заклеймили цинизм английских евреев,
советские союзники которых способны на отвратительные
поступки...
...чтобы эти еврейские нагодяи, заключившие совместный
сговор междулондоном и Москвой...
...Более глупого тупые евреи в Москве действительно ничего
не могли придумать...
...Под тяжестью этих обвинений евреи могут произносить лишь
бессвязный лепет...
...Наряду с ТАССовскими евреями и англичане придумали
махинацию...
...Такого идеального случая соединения еврейского зверства
с отвратительной еврейской лживостью мы еще не знали во всей
военной истории...
...Было бы совершенно неправильно предполагать, что мы
подавляли нашу заграничную пропаганду тем, что внутри страны
включаем еврейский вопрос в катынское дело. И фюрер придает
значение тому, чтобы еврейский вопрос был связан с катынским
делом".
И наконец:
"...Глубокое впечатление, которое произвело все это дело на
польский народ, необходимо изображать снова и снова..."
Да, слов нет, тут Даймонт прав. Немцы уничтожили польских
евреев чуть ли не с помощью "польской стороны". А может и с
помощью, да только мы, которых учили, что поляки наши братья,
и говорили нам о них только хорошее, этого не знаем?
Когда 19 апреля 1943 года в Варшавском гетто, в ответ на
попытку немцев вывезти для уничтожения очередную партию
евреев, началось восстание, длившееся более двух месяцев и
жестоко подавленное немцами, ни эмигрантское правительство в
Лондоне, ни его Армия Крайова в Польше и пальцем не пошевелили
в защиту своих сограждан. Очень уж были увлечены вместе с
Геббельсом катынским делом.
Это не доказательство той или иной версии, но это важно для
понимания того, почему немцы подбирали в комиссии тех или иных
членов.


Ну на сегодня хватит, боюсь больше не поместиться, завтра добавлю еще.
Есть коментарии по вышенаписанному?