Истории замечательных людей, поразительные люди с которых хочется брать пример Опции

[Тэя]

Не знала в каком форуме тему открыть. ( если что, перенесите)

В нашей жизни и сейчас есть место подвигу. Большому и маленькому. Да вообще, маленьких подвигов не бывает, я считаю. Множество людей во всем мире совершают настоящие поступки, проявляя свои лучшие качества. Иногда это спасение чьей-то жизни, иногда открытие очень важное, иногда это какой-то рекорд. А иногда это просто доброта и самоотверженность.

Нам слишком часто рассказывают о плохом ), но мы должны знать и о хорошем.

Я начинаю. Присоединяйтесь, если есть чем поделиться.

Наталья Анатольевна Авсеенко (род. 13 февраля 1975 года) — российский фридайвер, чемпионка мира в командном зачете 2006 и 2008 годов.

Кандидат культурологии, тема кандидатской диссертации — «Американская традиция на российском телевидении» (МГУ). Доцент кафедры Межкультурной коммуникации факультета иностранных языков МГУ. В настоящее время возглавляет школу фридайвинга «FSNA».

Наталья совместно с учёными участвовала в эксперименте по приручению белух в Белом море, где из-за пугливости белух, которые не любят прикосновений искусственных материалов, в том числе и одежды, она плавала в ледяной воде обнажённой. Во время эксперимента она поставила рекорд пребывания в ледяной воде, имеющей температуру -1,2 градуса (солёная вода замерзает при отрицательной температуре) — 10 минут 40 секунд. Для обычного человека достаточно нескольких минут, чтобы замёрзнуть насмерть. Об этом эксперименте был поставлен документальный фильм «Потолок»[ (On the edge )



- Как фридайвер я никогда не ныряла под лед, в холодную воду, и это мешало мне считать себя профессионалом в полном смысле этого слова. Мне хотелось понять, что это значит – нырять на задержке дыхания подо льдом. Плюс, с детства у меня была мечта поплавать с белухами. В какой-то момент я поняла, что мечту откладывать на потом нельзя. Я начала закаляться, готовиться, и планировать путешествие на Полярный круг.

- Под водой я провела более десяти минут, это долго, гораздо больше, чем три-пять минут, способные привести к необратимым последствиям. К слову, через минуту в такой воде начинает замерзать хрусталик глаза. Опасно, да! Но мы разработали классную схему безопасности. Со мной нырял страхующий аквалангист ( и не один!) с запасом воздуха, чтобы я могла дышать под водой, и мне не приходилось всплывать и тратить силы.
Вначале было холодно, затем , применяя определенные йоговские техники, мне становилось комфортно. Ни на минуту не появлялось ни страха, ни желания все остановить.





- После Полярного круга был «холодный» проект на Голубом озере в Кабардино-Балкарии. Следом за ним мы осуществили проект «Хозяйка Орды» и я стала первым фридайвером в мире, который нырял и работал в Ордынской пещере, Пермь, где вода +4 градуса, а длина проходов около 5 км. Сейчас я развиваю свою школу и преподаю фридайвинг в Москве, Харькове, Киеве и других городах. Езжу с лекциями по всему миру и рассказываю о своем опыте.

Какие у меня идеи в плане экстрима? Я и моя команда «Рhototeam.pro» делаем то, что никто никогда не делал в мире раньше. И это не всегда экстрим. Жизнь не позволяет мне что-то жестко планировать. То, что нужно, происходит в свое время.

[Sunshine]

Вероника Тушнова и Александр Яшин.

Не отрекаются любя, Ведь жизнь кончается не завтра...

Известная советская поэтесса Вероника Михайловна Тушнова (1915–1965) родилась в Казани в семье профессора медицины, биолога Михаила Тушнова. Её мать, Александра Тушнова, урождённая Постникова, была намного моложе своего супруга, отчего всё в доме подчинялось лишь его желаниям. Приходивший поздно домой, много работавший, строгий профессор Тушнов нечасто виделся с детьми, отчего дочь боялась его и старалась избегать, скрываясь в детской.

Маленькая Вероника всегда была задумчивой и серьёзной, любила оставаться одна и переписывать стихи в тетрадки, которых к концу школы собралось несколько десятков.

Страстно влюблённая в поэзию, девушка была вынуждена покориться воле отца и поступить в медицинский институт в Ленинграде, куда незадолго до этого переехала семья Тушновых. В 1935 году Вероника закончила обучение и поступила на работу лаборанткой в Институт экспериментальной медицины в Москве, а через три года вышла замуж за Юрия Розинского, врача-психиатра. (Подробности жизни с Розинским неизвестны, так как родственники Тушновой предпочитают молчать об этом, а семейный архив поэтессы до сих пор остаётся необнародованным.)

В Москве, в свободное от работы время, Вероника Михайловна занималась живописью и поэзией. В начале июня 1941 года она подала документы в Литературный институт имени А. М. Горького, но начавшаяся война помешала осуществлению заветной мечты. Тушнова уехала на фронт медсестрой, оставив больную мать и родившуюся к тому времени дочь Наташу.

На фронте ночами будущая поэтесса исписывала тетрадные листы всё новыми и новыми стихами. К сожалению, современные литературоведы называют их неудачными. Однако раненым и больным, которые находились на попечении Вероники Михайловны, до этого не было дела. Они дали ей короткое прозвище «доктор с тетрадкой». В госпитале Тушнова успевала писать диссертацию, помогала раненым, лечила не только их тела, но и искалеченные души. «Все мгновенно влюблялись в неё, — вспоминала фронтовая подруга Тушновой Надежда Лыткина, — она могла вдохнуть жизнь в безнадёжно больных… Раненые любили её восхищённо. Её необыкновенная женская красота была озарена изнутри, и поэтому так затихали бойцы, когда входила Вероника…»
Современники, знавшие Тушнову, считали её «ошеломляюще красивой». Темноволосая, смуглая женщина, похожая на восточную красавицу, обладала очень мягким и добрым характером. Она никогда не повышала голос, со всеми говорила предельно тактично и уважительно, на грубость отвечала улыбкой и безграничной добротой. Её друзья и знакомые отмечали в Тушновой ещё одно поразительное качество — не знающую пределы щедрость. Всегда приходившая на помощь в любое время дня и ночи, до конца жизни она жила предельно скромно, но очень любила делать подарки: родным, друзьям, соседям, даже просто случайным знакомым. «Она из всего создавала счастье», — говорила её близкая подруга. Марк Соболь вспоминал, что все писатели были «чуть ли не поголовно влюблены в Веронику» и добавлял: «Она была удивительным другом».
Однако женская судьба поэтессы была трагична — её красивая и раздёленная любовь не могла закончиться счастливо. Её возлюбленный — известный русский поэт Александр Яшин (настоящая фамилия Попов; годы жизни 1913–1968) — был отцом четверых детей и мужем душевнобольной женщины. Уйти из семьи он не мог. Понимая это, не желая оставлять детей любимого без отца, Вероника Михайловна ничего не требовала, ничем не мешала Яшину, который так же пылко и нежно любил её. Влюблённые старались не афишировать свои отношения, ничем не выдавали свою зрелую и сильную любовь:

Стоит между нами

Не море большое —

Горькое горе,

Сердце чужое...

Страстный и романтичный Александр Яшин, чувствуя непонимание и одиночество в семье, каждые выходные шёл к Веронике, где утолял свою потребность в женской ласке, теплоте и любви. Они встречались тайно. Выезжая из Москвы на любой уходящей электричке, влюблённые останавливались в подмосковных деревнях, гуляли по лесу, иногда ночевали в одиноких охотничьих домиках. Возвращались они всегда разными дорогами, чтобы не выдать своей тайной связи.

Сколько же раз можно терять

Губы твои, русую прядь,

Ласку твою, душу твою…

Как от разлуки я устаю!

Тушнова

Однако Александр Яковлевич был очень заметной фигурой в советской литературе — лауреат государственной премии, автор широко известных прозаических и поэтических произведений, функционер Союза писателей СССР. Его отношения с малоизвестной и не уважаемой в литературной среде поэтессой не могли остаться незамеченными. Вскоре об их романе заговорили. Большинство осуждали эту связь, многие приписывали Тушновой карьеристские устремления, другие открыто обвиняли Яшина в недостойном поведении — в измене несчастной больной женщине и потакательстве недостойной распутнице. И Александр Яковлевич, и Вероника Михайловна стали избегать общества литераторов, предпочитали общаться только с верными друзьями. Именно в эти годы, в очень короткий период времени Тушновой были созданы циклы лирических стихотворений, обессмертивших её имя. Достаточно вспомнить «Сто часов счастья» или «Не отрекаются любя».

Счастье же влюблённых поэтов и в самом деле длилось недолго. Тушнова неизлечимо заболела онкологически и угасала на глазах. Умирала она в страшных мучениях. Долгое время, прикованная к больничной койке, она старалась не выдавать слабость и боль тела. Принимая друзей в палате, она просила их подождать за дверью, причёсывалась, надевала цветастое платье и встречала их с неизменной улыбкой на лице. (Мало кто знал, что сильнейшие антибиотики стягивали ей кожу на лице, и каждая улыбка была для несчастной мучительно болезненной.) Когда больную навещал Яшин, Тушнова преображалась, и в глубине её грустных глаз сияли искорки счастья. Лишь об одном жалела она в такие часы: «Какое несчастье случилось со мной — я жизнь прожила без тебя».

Вероники Михайловны Тушновой не стало 7 июля 1965 года, когда ей едва исполнилось 50 лет. Прославившая её книга (стихотворения из которой сегодня знает любой мало-мальски грамотный человек в России) «Сто часов счастья» появилась незадолго до смерти поэтессы и была посвящена её единственной любви — поэту Александру Яшину:

Любовь на свете есть!

Единственная — в счастье и в печали,

В болезни и здоровии — одна,

Такая же в конце, как и в начале,

Которой даже старость не страшна.

Яшин долго и тягостно переживал смерть Вероники Михайловны. Через несколько дней он написал одно из своих самых известных стихотворений, посвящённых Тушновой:

Чтоб не мучиться поздней жалостью,

От которой спасенья нет,

Напиши мне письмо, пожалуйста,

Вперёд на тысячу лет.

Не на будущее, так за прошлое,

За упокой души,

Напиши обо мне хорошее.

Я уже умерла. Напиши.

Яшин

Через три года после «любимой Вероники» умер и Александр Яковлевич. Волею судьбы, он скончался от рака — той же самой болезни, которая поразила тело его любимой. За несколько дней до своей смерти он писал: «Завтра мне предстоит операция… Насколько я понимаю — трудная. Тяжело представить себе что-либо более печальное, чем подведение жизненных итогов человеком, который вдруг осознаёт, что он не сделал и сотой, и тысячной доли из того, что ему было положено сделать».

Влюблённые навсегда соединились вместе, без пересудов, ненужных разговоров, зависти и злости недоброжелателей, упрёков и непонимания близких людей. А их стихи до сих пор читают потомки, будто проживают с ними ещё одну жизнь.



Красивая история.....