Международное Право Опции

[Остап Оглоедов]

Среди принципов международного права есть два базовых. Из первого - принципа суверенного равенства государств - вытекают все прочие. За исключением второго - принципа уважения прав человека - который стоит особняком среди остальных.
Не нужно думать слишком напряжённо, дабы понять, что эти принципы могут противоречить друг другу и зачастую действительно противоречат. Но всё же этот вопрос следует разъяснить.
Принцип суверенного равенства обращён к государствам. С точки зрения этого принципа государство есть некая неделимая единая сущность, обладающая собственной автономной волей.
Принцип же уважения прав человека обращён, как ясно следует из названия, к людям.
Оба этих принципа есть проявления сущности права вообще. Сущность эта заключается в том, что право выражает равную меру в свободе для фактически неодинаковых субъектов. Но субъекты-адресаты у них различны: у первого - государство, у второго - индивид.
Если речь идёт о людях (или, имея в виду, правосубъектность юридических лиц и говоря шире, частных субъектах права), то проблем не возникает (разумеется, только в теории и в определённом отношении): человек есть индивид то есть, он един и неделим, обладает едиными волей и сознанием. Все мы состоим из клеток, тканей и органов, но эти составляющие нашего организма не обладают волей и сознанием, и никому не придёт в голову говорить о них как о субъектах права. Иное дело государство. Я не склонен полагать, будто государство и вообще всякая человеческая общность есть лишь абстракция, но в то же время очевидно, что всякая общность в конце концов состоит из отдельных людей. И воля всякой общности, в том числе и государства, есть в конечном итоге воля людей, её составляющих и/или ей управляющих.
Когда некто дурно относится к собственным органам, мы не считаем это поводом для вмешательства. Можно найти исключения, например, ограничение курения, но очевидно, что в этом случае мы бережём лёгкие не как нечто ценное само по себе, а как часть человеческого организма, т.е., в итоге, самого человека.
Неизмеримо сложнее дело с государствами. Его "клетки" - это люди, обладающие разумом и волей и являющиеся субъектами права, как и само государство. И мысль о том, что когда одно государство неправомерно притесняет собственных граждан, перед прочими встаёт выбор, каким из двух названных принципов руководствоваться.
Кажется, что решение очевидно: раз только человек разумен и обладает волей, раз только он может страдать - а государство не может - то права человек для нас безусловно важнее суверенитета государства.
Однако это верно только при двух важных допущениях.
Первое: режим очевидно враждебен обществу и не имеет в нём поддержки. Это редкость, потому что практически никогда публичная власть не держится только на силе или хотя бы преимущественно на силе. К тому же выяснить достоверное отношение большинства граждан к конкретному правительству часто бывает очень сложно, и здесь велик простор для спекуляций.
Что, если подавляющее большинство граждан страны единодушно одобряют насилие над каким-то меньшинством в этом обществе? Красивая схема "кровавый диктатор - угнетённый народ" моментально рушится.
Второе: что мы можем бороться, в т.ч. военными методами, только с преступным режимом, а не с народом, по крайней мере, граждане могут пострадать лишь случайно или по вине диктатора, силой вынуждающего их воевать. Практика показывает, что это никогда не бывает так. Логика, по которой второй принцип имеет приоритет над первым, работает в обратную сторону: воюя против государства, мы причиняем страдания его гражданам, а не ему - оно бесчувственно. Можно сказать, что страдать должны диктаторы, но такое возможно лишь при их точечном индивидуальном уничтожении.
Таким образом, если государство причиняет зло своим гражданам, то другие имеют право вмешаться, но силовое вмешательство неминуемо породит страдание для этих же граждан.
Можно сказать, что проблема разрешается путём оценки вреда, причиняемого гражданам режимом и того, который может быть причинён силовым вмешательством, но эта тривиальность сталкивается с серьёзной проблемой: наша способность долгосрочного и вместе с тем точного прогноза глобальных общественных процессов очень сильно ограничена, как равно и наша возможность социального строительства.

http://ostap-ogloedov.livejournal.com/303216.html