ХОРОШИЕ стихи, как верные друзья..., запало в Душу Опции

[Sacred]

Думаю, у каждого из нас есть какие-то любимые строчки, начиная от "Любите, девки, химию...." и заканчивая "ананасы в шампанском..." и т.д. Давайте выкладывать сюда наши любимые (а может, и наоборот) стихи. Свои сочинения тоже приветствуются!

[Векчел]

Нашел в сети:

Цвет осени


Я живу как могу. У меня нет врагов.
У меня есть друзья, но они далеко.
Чтобы мне равновесие обрести,
Стань врагом, если просто не хочешь уйти.

Я хочу позабыть, но не смею.
Я хочу разорвать, не умею.
Я хочу потерять, но мне жаль.
По щекам истекает печаль.

Взять бы нож, красный цвет
Этот весь соскрести.
Обнажить белый холст
В сумасшедшей груди.

Нанести новый цвет,
Новый блеск, новый мир,
Убедившись, что холст
Не истерся до дыр,

Новый дождь, новый снег,
Новой осени цвет,
Этот ранний закат,
Этот поздний рассвет,

Этот лед, этот ветер,
Мешавший идти,
Веру в то, что любовь
Нас согреет в пути.

Новой осени цвет…
Нет ножа и холста.
Я хочу, чтоб в груди
Родилась пустота.


sergeitch

[Dalhi]

Как огонёк дрожит на сквозняке ночном!
Мне снова не до сна. Я масло жгу безбожно,
Не думая, что день дохода не принёс
Вчера, не принесёт и нынче. За окном
Деревья шелестят уныло и тревожно,
И воет во дворе пятнистый старый пёс.
Сижу, скриплю пером (его срезал я дважды,
Но затупился нож, и лень спускаться вниз -
Искать точильный круг на кухне у хозяйки).
О, творческий порыв! Страшнее нету жажды,
Чем тяга превратить весь мир в один эскиз,
В терцинах всю любовь представить без утайки.
Но все-таки сильней надежда, вопреки
Классическим словам: "Memento mori, Caesar!",
Победно превозмочь безвестность, тишь и мрак,
Талантом ли, умом иль силою руки
Противника сразив (будь смерть он или цензор),
И вечность укротить, сказавши: "Будет так!"
Гордыня! Ты уже столь многих погубила!
И я не устоял, и в черноту воззвал,
За миг забыв святых отцов увещеванья:
"О, Дьявол, Люцифер, неведомая сила!
Прошу, сойди ко мне! Хоть я и слаб, и мал,
Не страх в моей душе, но дерзкие желанья.
Ты Светом стал с тех пор, как пожелать рискнул!"
И ангел предо мной предстал, красив и бледен,
И твёрдым голосом промолвил: "Что ж, идём
К тому, кого ты звал." Я отодвинул стул
(Легко идти ко всем чертям тому, кто беден!)
И, завернувшись в плащ, покинул старый дом.
*
Недолог был тот путь: гранитные ступени
Под землю нас вели. Багровые огни
Мне ослепили взор, когда исчез вожатый.
Вергилий, Дантов друг, ты где? Молчали тени.
Я сделал шаг вперёд, и увидал в тени
Высокий грубый крест. И человек, распятый,
Висел там. Закусив губу, смотрел он вдаль -
Так полководцы на разгромленное войско
Глядят сквозь пыль, совсем не чуя ран своих:
Ведь боль для них ничто. Упрямство и печаль,
Застывшие в глазах, совсем иного свойства -
Он не повержен, нет! Как Океан, притих
Пред бурей роковой... Но вывернуты руки,
Пришпилены к кресту - безжалостный металл
Впивается, язвя, в измученное тело.
- Кто ты, великий муж, что с честью терпит муки?
Как величать тебя, воитель? - вопрошал
Я долго. Он молчал. Тогда легко, несмело
Коснулся я его плеча. Он, головы
Не повернув, сказал: - Когда-то вел восставших
К свободе. Для рабов стал богом их Спартак.
И верили, дрались отчаянно... Увы,
В горах и на полях остались сотни павших;
А выживших - на крест, в постыдный рабства мрак...
Мне кара поделом - смотри, учись, прохожий!
Вожак, я не привёл к победе люд простой,
Хоть обещал ее в награду за лишенья.
Надеюсь лишь на то, что кто-нибудь *цензура*ожий
Помянет и меня в триумфа час златой,
Хоть слабое, поверь, по смерти утешенье!
Но всё-таки никак не мог иначе я!
Я человек- не раб! И об одном жалею:
Что проиграл судьбе - не Крассу проиграл!
Раздавлена давно сомнения змея:
Мне не под силу жить в цепях, гния и тлея.
И знаю на кресте: я прав был! Я восстал!
- Ты честен, мудр и смел, и лучшего достоин,
Хоть благороден, но тебе сужден не рай -
Быть может, потому, что горд, без покаянья
И жил, и умирал? Но улыбнулся воин:
- Живой здесь - редкий гость. Смотри, запоминай:
Нет слова "суждено" - судьбу ты в состояньи
Вершить и сам. Когда ж от слабости людской
Ты к н*цензура* возопишь, презренный и смиренный,
С мольбою сохранить, помиловать, спасти -
Ты сам себя предашь за призрачный покой,
И счастия не дашь ты боле плоти бренной,
И дерзостной душе не скажешь ты: "Лети!"
Но - дале устремись. Ты встретишь там поэта,
Что красочней, чем я, способен рассказать,
Как жизнь тускла (и смерть!) у сирых и убогих.
О ты, кто привлечён сюда сияньем света
Волшебного, спеши вперёд - негоже ждать!
Я устремился прочь от властных слов и строгих.
*
Багровый мрак не мерк, но ярче полыхал,
И море озарял, где волны словно лава,
И пены кружева, и деву, средь камней
Лежащую ничком, и острых скал оскал -
Так щерится змея, в чьей радости отрава.
Утесы вкруг меня смыкались все тесней,
Когда я подходил, ступая осторожно
(Темна пучина вод и яростен прибой),
К прекрасному, но всмерть изломанному телу.
Она была жива, хоть это невозможно:
Не в силах шевельнуть ни кистью, ни стопой,
Казалось, в хладе волн навек заледенела;
Но вскинута была упрямо голова
И чёрные глаза отчаянно сверкали:
Таких не укротят ни беды, ни Господь.
Здесь отступила смерть - ведь и её права
Не безграничны здесь, где пена цвета стали
Укутала собой израненную плоть.
И я с тоской смотрел на выцветшие губы,
Когда улыбка вдруг мелькнула на лице
Простёртой предо мной в круговращеньи пенном.
Я наклонился к ней, и показались грубы
Слова: - Скажи, кто ты? В бушующем кольце
Валов морских своим решеньем дерзновенным
Ты оказалась здесь, иль кознями врагов
Опутана? - О нет, - рекла, - то я решила.
Свободным не к лицу виновников искать -
Будь за свои дела ответить сам готов.
- Неужто, дева, ты столь страшно согрешила,
Чтоб в наказанье боль безмолвно принимать?
- Грешила? Нет, чиста была перед богами.
В ином моя вина: я, слабостью людской
На миг побеждена, - я предала призванье.
На миг побеждена - смотри, плачу веками,
Что здесь проведены, под пеною морской.
Я выбрала сама за слабость наказанье!
- Но женщина слабей мужчины быть должна
И телом, и душой - ведь из ребра Адама
Праматерь создана, чтоб за супругом шла
Повсюду, но второй... - Осёкся я: она
Смотрела на меня с издёвкой, гордо, прямо -
Божественной тогда и страшною была.
- О да! Для тех, кто жизнь влачит, как дров вязанку
Дряхлеющий осёл - для тех и лишний прут
Обуза. Сделать вид, что груз сей непосилен -
По силе и глупцу. Болящую служанку
Переведут туда, где легче рабский труд,
И будет взор её покорен и умилен.
Но кто заворожен гармониею сфер,
Не вправе отступать, жалеть себя не вправе
На выбранном, пускай и горестном пути.
Тебя призвал сюда Свет Мира, Люцифер -
Ты душу отворил Кастальской злой отраве -
Не медли же, вставай, чтоб далее идти!
Там встретится тебе властитель и философ.
Три года правил он - на пять веков вперёд
Плотиной стал, что от безумья защищала.
Ответить сможет он на множество вопросов,
Захочешь ли задать их - ведь адамов род
Робеет, знаю я, пред мудростью Начала?
- Но как тебя зовут, о дева? Не таи:
Кем прежде ты была под солнцем и луною?
И голос зазвенел среди гранитных скал:
- Меня зовут Сафо. Стихи читал мои?
А были времена - зачитывались мною
Те, рукописи чьи напрасно ты искал:
Язычников труды пылали, освещая
Невежество креста и серпика луны -
Тому, кто мудр и смел, жечь книги не пристало.
Как Феникс, ты сильней становишься, сгорая -
Ведь мысли не умрут, коль вправду рождены...
Но время уходить тебе давно настало.
*
Дорога меж холмов петляла там и тут.
И в поле, где репью вольготно и просторно,
А возле валунов - терновник с лебедой,
Увидел я того, кто ратный кончил труд,
Пришпиленный копьем к ковру живому дёрна,
Сроднившийся навек с победой и бедой.
Я знал уже, кто он. И ждал я этой встречи.
Отец мой, в тридцать лет сожжённый на костре,
Герметик, еретик, алхимик, чернокнижник
Нарек меня "Жюльен" - отца я помню речи!
"Меня не посрами! Запомни, дю Вентре:
Хоть кесарь позабыт, былых богов сподвижник,
Но искру от его огня ты сохранить
Обязан. Труд велик, и не сулит он счастья,
Но это долг, Жюльен, мой сын, мой Юлиан!
Лишь знание сей мир способно изменить,
Лишь знание, сынок, должно быть в мире властью.
Но щупальца простёр по странам спрут-тиран,
Что жарит тех, кто смел, на пламени священном -
Чтоб выжечь мысль, готов себя четвертовать!
Но всё же под луной и эта власть не вечна.
Запомни: что сейчас известно посвященным,
То кесарь Юлиан велел преподавать
Народу. Мудрых столь правленье быстротечно!"
Я молча подошел, колени преклонил.
Вот свиделись. Как он отца напоминает:
Рисунок резкий скул, прямой и тонкий нос,
Закушена губа от боли... Дальше сил
Уж нет - из глаз слеза катиться начинает.
Мне кесарь руку сжал и тихо произнёс:
- Спасибо, что пришел. Смотри вокруг бесстрастно
И думай! Все поймешь, Жюльен, и сам, один,
Когда не дашь себе и в помыслах поблажек.
Коль не стремишься ты туда, где безопасно -
Пройди ещё вперёд, и станешь господин
Для самого себя. Но помни - жребий тяжек!
*
И устремился я туда, где лился свет,
По огненным мостам, не торною дорогой -
И радостью тогда наполнилась душа:
Так потрясён старик, что сбросил бремя лет
Внезапно; так вдова пред погр*цензура*ьной дрогой
На мужа, что воскрес, глядит, едва дыша.
И я предстал пред Тем, кого бессильно кляли:
Сколь в окруженьи звёзд прекрасен светлый лик!
Но далее молчу и описать не смею:
Бессильное перо поможет мне едва ли.
Он улыбался - мудр, спокоен и велик.
И приближался я, от робости немея.
- Приветствую тебя, недрогнувший пиит!
Преодолев препон немало, по заслугам
Ты здесь. Что ж, говори, чего желаешь ты?
Зачем пришел сюда, отринув страх и стыд,
Что накрепко внушен был верным Церкви слугам?
Какие привели тебя ко мне мечты?
- Не то, чтобы просить... О Люцифер, Заря! -
Слыхал я: знанья все подвластны Сатане -
Вот это... И ещё - для моего народа -
Пусть сбросит рабство он! Ведь, верую, не зря
Сапфировым венцом сияет в вышине
Великим естеством нам данная свобода!
- Свобода? Если б так! Подумай, вспомни сам:
Как часто ты, певец любви, исканий, воли,
Ту волю отдавал неведомо кому -
Любовнице своей, бесстрастным небесам,
Балбесам-школярам, кабацкой жадной голи,
Священникам-лгунам, хозяйке, в чьем дому
Живешь, et cetera? И ты же утверждаешь,
Что род людской хорош свободою своей?
Я опустил глаза в смятении великом,
А Дьявол продолжал: - Ты прав, и сам не знаешь,
Сколь эта правота гранитных глыб прочней.
Пройти сюда дерзнув, ты зрил прекрасных ликом
Воителей - из тех, кто вечность победил
В борьбе, что глупый люд считает безнадежной.
Но кто велик, врага не ищет послабей!
И те, кому беда лишь прибавляет сил,
Кто крыл не поломал мечте своей мятежной -
Они прекрасны, да! Прекрасен выбор сей:
Остаться одному пред тайнами Вселенной,
Перед толпой людской, средь океанских вод,
Пред музыкою сфер, пред пламенем любовным -
И выдержать! И ввысь воспрять душой нетленной,
И далее века, земной свершив *цензура*од,
Гореть сквозь мглу огнем негаснущим и ровным!..
- Но те, страданья чьи я нынче видеть мог,
При жизни не тебе - иным богам молились.
Так отчего ж им здесь приют последний дан?
- Запомни навсегда: Я - Люцифер! Не бог!
Те, кто от суеты навеки исцелились,
Тенета разорвав, что сплел паук-Обман -
Те в Царствии моем пр*цензура*дут, коль дерзали!
А верили в кого - какое дело мне?
Пускай ревнует тот, кто слаб и неуверен,
Кто обвиняет мир :"Ты мне принёс печали!",
Виною всем грозит (мол, истина в вине!),
Кто зависти одной лишь остается верен!
- А где же мать моя, что не чинила зла:
Не поднимала бунт, волшбе не предавалась
(Не до того, когда в дому кати шаром!) -
Готовила, пряла, стирала, родила
Двух сыновей и дочь, и в сорок лет скончалась
(И без неё тотчас осиротел наш дом)?
Неужто здесь для всех готовы истязанья?
- О нет! - ответ мне был. - Скажи-ка, сколько душ
Простых ты видел тут? Где пекарь, где садовник?
Их нет - как не было! И ад не наказанье -
История! Когда оставит славный муж
Потомкам память о себе, а не терновник
На сельском кладбище заброшенном, тогда
Увидеть можно здесь былого тень величья.
Могучим по плечу самим держать ответ!
А тихий добрый люд уходит, как вода
В песок - в погоста тишь, где зелень, трели птичьи,
И сорная трава навек скрывает след
Того, кто был любим; и заходился в плаче;
И в церковь приходил исправно; и писал
Доносы на друзей; и, пьяный, бил посуду;
Всю жизнь копил гроши; надеясь на удачу,
Проигрывался в прах; и драку начинал;
Боялся полюбить, остерегаясь худа...
Хоть разные, одна судьба готова им -
Забвенье. Вот чего высокие избегнут.
Другой вопрос - зачем? Ту участь видел ты.
Столетий сладкий груз суров, неотвратим.
Запоминай, поэт! Пером готовь себе кнут -
От славы не спасут ни жертвы, ни посты!
- Но где же тот, кому молитвы возносил я
В часовенке слепой? Где добрый, всеблагой,
Где пастырь наших душ - Христос из Назареи?
- Ты хорошо спросил. Смотри, коль хватит силы!
Смотри - и все костры предстанут пред тобой,
Все дыбы, плахи все, все виселицы, реи...
Смотри, где был Христос! Толпой приговорён,
Он возлюбил толпу. О, это оценили!
Костры еще дымят, и долго им чадить...
Горя, еретики поддерживают трон.
Правитель всяк стоит на общей на могиле.
Так где же тот, кто им владыкой призван быть?
*
В негаснущем огне увидел лик Христа я:
Как глиняный кувшин, на черепки разбит
И мертв! Живей его, пожалуй, дно морское!
Я в ужасе бежал из ада (или рая?),
Но виденное раз не в силах позабыть,
И нету мне с тех пор блаженного покоя.
И в чаше не вино, тем паче не вода,
Но знанье - кровь его в себя переливаю:
И веры не спасти, и не забыться сном -
Я ад прошёл - не стать мне прежним никогда.
Так больно! И душа, смятенная, живая,
Как огонёк дрожит на сквозняке ночном!

[Шарик]

Совсем недавно открыла для себя творчество Быкова (того, который из "Времечка") Произвел ОЧЕНЬ хорошее впечатление.
Отчего-то все чаще я вижу вокруг
Удивительно нежные лица.
Беззаботною нежностью наших подруг
Мы нечасто могли *цензура*валиться.
То ли вправду растет поколенье принцесс
Изо всей этой мути и каши,
То ли ангелы Божьи спустились с небес
По несчастные душеньки наши.

Дмитрий Быков

[Шарик]

Очень понравилось это стихотворение. Его автор-Вислава Шимборска, Нобелевский лауреат 96 года


Кот в пустом доме

Умереть — котенку было б в милость:
что еще осталось для котенка
в опустевшем доме.
Коготки точить и рвать обои.
К мебели ласкаться, — все пустое.
В доме ничего не изменилось,
но как будто стало все иное;
ничего не уносили вроде,
а просторно, словно в огороде.
В сумерках уютный свет не льется…

Спит котенок, ушко чуть дрожит:
все шаги на лестнице — чужие,
и чужие руки положили
в мисочку отваренную рыбку.

В час привычный
с радостной улыбкой
не подбросил киске
пробку с ниткой
давний друг…
играли и играли,
только друга вдруг нигде не стало…

Все шкафы исследовал котенок;
не ленясь смотрел на каждой полке;
под диван протиснулся — без толку.
Наконец на свой котячий страх
преступил запрет и стал искать
друга на столе среди бумаг.
Что осталось? — Ждать: лежать и спать.

Друг уехал.
Друг застрял в гостях.
Друг забыл скучающего киску.
Он вернется с просьбою в глазах
о прощеньи.
Без прыжков, без радости, без писка,
медленным движением хвоста
мы простим; и отвернемся к миске.

[Векчел]

Ника Турбина

ЗВОНАРЬ.
И стоит над землёй колокольный звон,
От былых времён - до былых времён...
И кровавый закат над рекой повис,
И упал бы я с колокольни вниз -
Нету сил звонить! Мёртвый город мой...
Подожгли его - только бабий вой
По реке плывёт.
Да забытый конь молча воду пьёт
Но звонит звонарь - уже сотни лет.
Колокольный звон - попутчик лет.

[Шарик]

Для Векчел,знаю, что любишь:

Вы умеете пальцами слушать дождь?
Это просто.
Дотроньтесь рукой до коры дерева,
И она задрожит под вашими пальцами,
Как мокрый конь.
Дотроньтесь рукой
До оконного стекла ночью,
Вы слышите?
Оно боится дождя,
Но оно должно охранять меня
От мокрых капель.
Я поглажу капли пальцами
Через стекло.
Дождь!..
Дверь, послушай, дверь,
Отпусти меня!
Улица полна звона ручьев,
Я хочу пальцами услышать дождь,
Чтобы потом написать музыку.

Ника Турбина

[PaRaDoX]

Вот одно из моих любимых ...

Ты чувствуешь, что одинок,
И что спасенья не найти.
В руке покоится клинок -
- Достойно, видно, не уйти

Встаёт вопрос: уйти иль жить?
И что на это скажет сердце?
Но сердце тягостно молчит…
Ответа нет – закрыта дверца.

- Нет, не могу, - подумал ты
Это ведь грех, не Божья воля.
И вдалеке видны кресты
Разбитых душ, несчастной доли.

-Хотя…мне нечего терять,
Душе моей путь в Рай закрыт.
И взяв клинок за рукоять,
Нанёс удар … и был забыт.

Забыт людьми, забытый всеми,
Как будто не было его.
И только ангел на качелях
Всё вспоминает про него.

Про то, как был он одинок,
Про тех людей, сгубивших парня.
Про веру, Бога и клинок,
Про смерть, что делает всё равным.

И, прислонив крыло к кресту,
Промолвил ангел – спи, друг мой…
Я сберегу твою звезду
Для тех, кто не обрёл покой.

[Шарик]

Дорогие форумчане!!! Пожалуйста, по- возможности, указывайте автора публикуемых стихотворений!!!



Людей теряем только раз
И след теряя не находим
А человек гостит у вас
Прощается и в ночь уходит
А если он уходит днем.
Он все равно от вас уходит,
Давай сейчас его вернем
Пока он площадь переходит
Его немедленно вернем
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернем
И праздник для него устроим.
Людей терям только раз,
И след теряя не находим,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.
А если он уходит днем,
Он все равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернем
Пока он площадь переходит.

Геннадий Шпаликов

[PaRaDoX]

Дорогие форумчане!!! Пожалуйста, по- возможности, указывайте автора публикуемых стихотворений!!!

Прошу прощения, за ненаписания автора. Автор, собственно, я

[PaRaDoX]

PaRaDoX, почему-то так и подумала...
В разделе "мастерская" можно вынести свои творения на обсуждение общественности...Перенести, или здесь оставить?[/B]

Благодарю, но не стоит.. не хочу обсуждения. мне это не нужно