Юнна Мориц, совсем не детская поэзия Опции

[Шарик]

"И В ЧЁРНЫХ СПИСКАХ БЫЛО МНЕ СВЕТЛО..." Юнна Мориц. О себе...
(очень краткая биография - по многочисленным просьбам)
Голыми цифрами дат, как правило, заколочены главные обстоятельства.
Родилась 2 июня 1937 года в Киеве. У отца было двойное высшее образование: инженерное и юридическое, он работал инженером на транспортных ветках. Мать закончила гимназию до революции, давала уроки французского, математики, работала на художественных промыслах, медсестрой в госпитале и кем придётся, даже дровосеком.
В год моего рождения арестовали отца по клеветническому доносу, через несколько пыточных месяцев сочли его невиновным, он вернулся, но стал быстро слепнуть. Слепота моего отца оказала чрезвычайное влияние на развитие моего внутреннего зрения.
В 1941-45 годах мать, отец, старшая сестра и я жили в Челябинске, отец работал на военном заводе.
В 1954 году я закончила школу в Киеве и поступила на заочное отделение филологического факультета.
В 1955-ом поступила на дневное отделение поэзии Литературного института в Москве и закончила его в 1961 году.
Летом - осенью 1956 года на ледоколе "Седов" я плавала по Арктике и была на множестве зимовок, в том числе и на Мысе Желания, что на Новой Земле, в районе которой испытывали "не мирный атом". Люди Арктики, зимовщики, лётчики, моряки, их образ жизни, труд (в том числе и научный), законы арктического сообщества повлияли так сильно на мою 19-летнюю личность, что меня очень быстро исключили из Литинститута за "нарастание нездоровых настроений в творчестве" и напечатали огромную разгромную статью в "Известиях" за подписью В.Журавлёва, который позже прославился тем, что в тех же "Известиях" напечатал стихи Анны Ахматовой, подписав их своим именем и внеся в них мелкую правку.
В 1961 году вышла моя первая книга в Москве "Мыс Желания" (никаких романтических "желаний"!.. чисто географическое название мыса на Новой Земле), - книгу пробил в печать Николай Тихонов, когда в очередной раз меня обвинили в том, что я - не наш, не советский поэт, чей талант особенно вреден, поскольку сильно и ярко воздействует на читателя в духе запада.
Моя вторая книга "Лоза" вышла в Москве через 9 лет, в 1970 году, поскольку я попала в "чёрные списки" за стихи "Памяти Тициана Табидзе", написанные в 1962-ом. Убеждена, что все "чёрные списки" по ведомству литературы, всегда и сейчас, сочиняются одними писателями против других, потому что репрессии - очень доходное дело.
Благодаря тому, что мои стихи для детей никому ещё не были известны и поэтому не попали под запрет, я смогла напечатать в 1963 году куст стихотворений для детей в журнале "Юность", где по этому случаю возникла рубрика "Для младших братьев и сестёр". Читатель мгновенно мне заплатил люблями.
Занимаясь поэтикой личности, языков изобразительного искусства и философией поэтского мира, я получила тогда огромное наслаждение от того, что "чёрные списки" так светло рассиялись и только расширили круг люблёвых читателей.
С 1970 по 1990 год я издала книги лирики: "Лоза", "Суровой нитью", "При свете жизни", "Третий глаз", "Избранное", "Синий огонь", "На этом береге высоком", "В логове голоса". После этого 10 лет не издавалась.
"Лицо"(2000), "Таким образом"(2000,2001), "По закону - привет почтальону"(2005, 2006) вышли с включением в содержание страниц моей графики и живописи, которые не являются иллюстрациями, это - такие стихи, на таком языке.
Долгие годы меня не выпускали за рубеж, несмотря на сотни приглашений от международных фестивалей поэзии, форумов, университетов и СМИ, - боялись, что я сбегу и тем испорчу международные отношения. Но всё же года с 85-го у меня были авторские вечера на всех знаменитых международных фестивалях поэзии в Лондоне, в Кембридже, Роттердаме, Торронто, Филадельфии. Стихи переведены на все главные европейские языки, также на японский, турецкий, китайский.
Теперь те, кто боялись, что я сбегу, - боятся, что я не сбегу, а напишу ещё не одну "Звезду Сербости". И пусть боятся!..
В "Известиях", а следом и в других печорганах, проскочила неряшливая заметка, где меня обозвали лауреатом Госпремии и за эту ошибку не извинились перед читателями. Премии мои таковы: "Золотая роза" (Италия), "Триумф" (Россия), премия имени А.Д. Сахарова (Россия).
Мои дальние предки пришли в Россию из Испании, по дороге они жили в Германии.
Я верую в Творца Вселенных, в безначальность и бесконечность, в бессмертие души. Никогда не была атеистом и никогда не была членом какой-либо из религиозных общин.
Множество сайтов, публикующих списки масонов России, оказали мне честь быть в этих списках. Но я - не масон.

* * *

Всем известны стихи и песенки, написанные на стихи Юнны Мориц для детей. Это и Ежик резиновый, и Пони, и Большой секрет для маленькой компании.
Очень нравится вот это ее стихотворение...

РОЖДЕНИЕ КРЫЛА

» Кликните сюда для просмотра оффтоп текста.. «

Все тело с ночи лихорадило,
Температура - сорок два.
А наверху летали молнии
И шли впритирку жернова.

Я уменьшалась, как в подсвечнике.
Как дичь, приконченная влет.
И кто-то мой хребет разламывал,
Как дворники ломают лед.

Приехал лекарь в сером ватнике,
Когда порядком рассвело.
Откинул тряпки раскаленные,
И все увидели крыло.

А лекарь тихо вымыл перышки,
Росток покрепче завязал,
Спросил чего-нибудь горячего
И в утешение сказал:

- Как зуб, прорезалось крыло,
Торчит, молочное, из мякоти.
О господи, довольно плакати!
С крылом не так уж тяжело.

1964

И вот это...

ЗА НЕВЛЮБЛЕННЫМИ ЛЮДЬМИ

» Кликните сюда для просмотра оффтоп текста.. «

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
И перед призраком любви
Попытка бить на снисхожденье -
Какое заблужденье!
Любви прозрачная рука
Однажды так сжимает сердце,
Что розовеют облака
И слышно пенье в каждой дверце.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
Сражаться с призраком любви,
Брать от любви освобожденье -
Какое заблужденье!
Все поезда, все корабли
Летят в одном семейном круге.
Они - сообщники любви,
Ее покорнейшие слуги.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
В словах любви, в слезах любви
Сквозит улыбка возрожденья,
Улыбка возрожденья...
И даже легче, может быть,
С такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой, но любить,
Чем не любить, но быть любимой.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

Продолжение- следует...

[aiesha]

» Кликните сюда для просмотра оффтоп текста.. «

спасибо, великолепная тема, на мой взгляд. И удивительный человек. Выложу это ее стихотворение и музыку, если можно. Если это окажется некстати - предупредите, я куда нибудь перемесчу. еще раз пасиб.

СНЕГОПАД


Леону Тоому

Снега выпадают и денно и нощно,
Стремятся на землю, дома огибая.
По городу бродят и денно и нощно
Я, черная птица, и ты, голубая.

Над Ригой шумят, шелестят снегопады,
Утопли дороги, недвижны трамваи.
Сидят на перилах чугунной ограды
Я, черная птица, и ты, голубая.

В тумане, как в бане из вопля Феллини,
Плывут воспарения ада и рая,
Стирая реалии ликов и линий,
Я - черная птица, а ты - голубая.

Согласно прогнозу последних известий,
Неделю нам жить, во снегах утопая.
А в городе вести: скитаются вместе
Та, черная птица, и та, голубая.

Две птицы скитаются в зарослях белых,
Высокие горла в снегу выгибая.
Две птицы молчащих. Наверное, беглых!
Я - черная птица, а ты - голубая.

Качаются лампочки сторожевые,
Качаются дворники, снег выгребая.
Молчащие, беглые, полуживые,
Я - черная птица, и ты, голубая.

Снега, снегопады, великие снеги!
По самые горла в снегу утопая,
Бежали и бродят - ах, в кои-то веки -
Та, черная птица, и та, голубая.

1963
Юнна Мориц. Лоза.
Книга стихов 1962-1969.
Москва: Советский писатель, 1970.




И вот : "Дует ветер из окошка "



http://music.privet.ru/user/esselaude/file/popup/123965902

[Шарик]

aiesha ! Что Вы! Очень кстати, и очень приятно! Большое спасибо!!!

Юнна Мориц читает стихи и рассказывает о себе.

НА ГРАНИ ВЫДОXА И ВЗДОXА

На грани выдоха и вдоха есть волна,
где жизнь от видимости освобождена,
упразднены тела и внешние черты,
и наши сути там свободно разлиты.

Там нет сосудов для скопления пустот,
и знак присутствия иной, чем здесь, и счет
не лицевой, не именной, и только ритм
там раскаляется и звездами горит.

На грани выдоха и вдоха есть волна,
где жизнь, как музыка, слышна, но не видна.
И там поэзия берет свои стихи.
И там посмертно искупаются грехи.
1984

[Шарик]

Та ведь боль еще и болью не была,
Так... сквозь сердце пролетевшая стрела.
Та стрела еще стрелою не была,
Так... тупая, бесталанная игла.
Та игла еще иглою не была,
Так... мифический дежурный клюв орла.
Жаль, что я от этой боли умерла.
Ведь потом, когда воскресла, путь нашла, -
Белый ветер мне шепнул из-за угла,
Снег, морозом раскаленный добела,
Волны сизого оконного стекла,
Корни темного дубового стола, -
Стали бить они во все колокола:
«Та ведь боль еще и болью не была,
Так... любовь ножом по горлу провела».

1977

* * *

* * *
Встречаемся крайне редко, но чаще, чем мне бы хотелось.
Я прохожу сквозь тебя - как мысли сквозь стену.
В зале сегодня публика, которая приоделась
за сумасшедшую цену.

То ли подъем упадка, то ли упадок подъема,
наблюдается экзальтация сплоченных марионеток.
Я не люблю звезденье, люблю я сиденье дома
с кистью, пером и книгой в искрах моих пометок.

Раз в пятьдесят упали тиражи приличных журналов,
потому что цена их выросла в пять и более тысяч раз,
а вовсе не потому, что у новых писгенералов
есть гениальные мысли о смерти читательских масс.

Вот ерунда какая в моих мозгах мелочится,
а крупная публика жаждет лирического ожога,
ей кажется, что поэзия - нечто вроде подохналога.
А поэзия - это кредитная линия Господа Бога.

1998

[Шарик]

ЮННА МОРИЦ



П Р Е Д И С Л О В И Е
По многочисленным просьбам читателей публикую стихотворение «Кулачный бой», написанное в 1958 году прошлого тысячелетия. Стихотворение это никогда в моих книгах не издавалось. Отрывками оно путешествует в Интернете, где в жанре воспоминаний жалуются, что слышали это стихотворение своими ушами, но нигде не могут найти оригинал. Вы найдёте его здесь и сейчас. Благодарю всех, кто просил меня это вспомнить.

Ю.М.



К У Л А Ч Н Ы Й Б О Й
Мне, узкоглазой и ширококостной,
Февральским утром в год бы високосный,
Когда по небу мечется заря
В тулупе красном, речью бы несносной
На Лобном месте мне б гневить царя
И крикнуть: – Царь! Ты много войска маешь,
Но ни черта в стихах не понимаешь,
Черства твоя порода и глуха…
Опричнина – жестокая затея,
Кровопролитье – до-о-о-лгая затея,
Опричник зря кровавый бой затеял
Со мной на понимание стиха.
Вот он впрягает шею, руки, плечи
В дилемму – не убить, так искалечить,
Но – не читать, не слышать, не видать,
Столкнуть с Земли, покончить с днём рожденья,
В то солнечное, яркое сплетенье
Строфы, – ногой, обутой в хром, поддать!

О, как всего, что с лёту не понятно,
Боятся те, кто носит крови пятна
На рукавах камзола!.. Вникни, царь.
Поэт – это священная корова,
И если государство нездорово,
Ты песню топором не отрицай!
Ведь кто бы смог из преданного войска
Смочить траву слюной такого свойства,
Чтоб ты глотал метафор молоко,
И мозг светлел и улыбалось тело?..
Я стую плахи, но не в этом дело,
А дело в том, что царство – велико,
А в нём одним опричникам легко.
А топоры – не лёд, они не тают,
И головы, как яблоки, слетают
С мертвецким стуком с Лобного крыльца,
И мозг чернеет, истуканом – тело…
– Ты стоишь плахи!
– Царь, не в этом дело.
Казни меня, но государство в целом
Вполне достойно лучшего конца!..

1958.



П О С Л Е С Л О В И Е
«…кто носит крови пятна \ На рукавах камзола!..»
Всем известно, что у камзола нет рукавов!.. Но как раз на таких рукавах, отсутствующих, незримых, на рукавах от жилетки, «носят крови пятна».
Автору 21 год, эти стихи немедленно попадают в «чёрные списки», их запрещают читать, никогда ни в одну из книг они не войдут и не будут изданы. Но в шестьдесят каком-то году поэт Владимир Цыбин, ведавший отделом поэзии в журнале «Молодая гвардия», печатает эти стихи, прекрасно зная, что немедленно будет уволен. Этот номер журнала автору не достался, весь тираж расхватали, в архиве у автора нет этой публикации. Стихи восстановлены по магитофонной плёнке.
«Поэт – это священная корова», – вот что вызвало тогда, вызывает теперь и будет впредь вызывать рёв возмущения в известно каких стадах.
Но поэт – это священная корова, жрать воспрещается!
Первая строка – «Мне, узкоглазой и ширококостной» – это не автопортрет, а несбыточная мечта!..

Ю.М.

[Шарик]

ОБ'ЯСНЕНИЕ В ЛЮБВИ

Х. Энгельбрехт


Мой друг, мой безумный, мой свет голубой,
Умчалась бы я в понедельник с тобой
Туда, где в классической синей ковбойке
Поет у костра синеглазый ковбой!

Во вторник бы сделалась я мотыльком,
Тебя догнала бы на судне морском.
На мачте бы я трепыхалась до Гавра,
А в Гавре бы шла за тобой босиком!

И в среду не поздно, и в среду могла б
Умчаться туда, где растет баобаб.
Могла бы я стать одуванчиком в среду,
Он чудно летает и духом не слаб.

В четверг замечательно рухнуть в прибой
И вынырнуть где-нибудь рядом с тобой,
Ну, в солнечной Греции, в облачной Швеции,
Обнятьсяч навек м смешаться с толпой.

А в пятницу! В пятницу гуси летят
И лебеди тоже - куда захотят!
На лебеде-гусе тебя догнала бы
В пампасах, где ветры, как воры, свистят!

И даже в субботу не поздно ничуть
Пуститься в такой обольстительный путь
И шепотом в Лувре к тебе обратиться:
"Я - здесь, я - всегда и везде, не забудь!"

Но мне в воскресенье приятней всего
В кофейне на Рейне, где много всего,
За столик присесть, где с коварной подружкой
Гуляешь и ждешь меня меньше всего.

Умчалась бы я за тобой в города,
В пампасы и в прерии, в кое-куда...
Но сколько селедок, морковок, петрушек
Кудыкнут: - Куда ты???
- Нет, я никуда...

[Шарик]

Из цикла "ПОЭТКА"

ГРАНЁНЫЕ СТАКАНЧИКИ ТРАМВАЯ
Серебряные флаги снегопада,
Гранёные стаканчики трамвая,
И ледяные гроздья винограда
Растут на стёклах, слёзы проливая.

Мы едем дальше, здесь сойдёт эпоха,
Но эта остановка – не конечная.
Морозный пар, мороженое вздоха,
Мороженое звёзд - дорога млечная.

Луна красна, каток зеркально чёрен –
В подсолнухе вот так черно от зёрен,
В том круглом зеркале на стебле с плавниками…
У конькобежцев – искры под коньками.

Мы едем дальше, здесь сойдут колени,
Свежа в которых крепость огуречная.
В моих коленях – джазовое пенье,
Но эта остановка – не конечная.

Серебряные флаги снегопада,
Гранёные стаканчики трамвая,
И ледяные гроздья винограда
Растут на стёклах, слёзы проливая.

Мы едем дальше, здесь сойдут кавычки,
Соскочит мода здесь недолговечная,
Войдёт свобода и сопрёт вещички,
Но эта остановка – не конечная.

Какое счастье – впасть в самозабвенье,
Когда играет музыка живая!..
В моих коленях – джазовое пенье,
Гранёные стаканчики трамвая.

Рисунок к этому стихотворению- самой поэтки, Ю.М.


[attachment=7368:poetka002.jpg]

[La_gata]

я обажаю "Снегопад". Одно из любимейших стихотворений.

[Шарик]

2 июня- день рождения Юнны Мориц

Пером и кистью
Белое облако в чёрном квадрате,
Облако в чёрном квадрате окна.
Там белоснежное плавает платье,
Облака платье из хлопка и льна.

Мы – на планете, где счастье – в утрате
Страха, стыда, и всплывает со дна
Облако белое в чёрном квадрате,
Облака платье, в котором Луна.

Так до рождения плавают дети
Белого света, чья прялка сильна,–
Плавает в чёрном квадрате столетья
Облака платье из хлопка и льна.

Плавает силы небесной объятье,
Плавает Ангел из детского сна,
Облако белое в чёрном квадрате,
Облака платье в квадрате окна.


УЛИЦА И СВЯТОЙ
Двое сидят на балконе с чайником свежей заварки,
Трое беседуют в парке, двое беседуют в арке,
Кто-то, беременный кем-то, дышит большим животом
На улице, вдоль которой беседует с домом дом.

Мальчик ведёт беседу с пёсиком годовалым,
Играют они, как братья, секретов у них – навалом.
Тётки сидят в беседке с дядьками, их гостями.
Все друг с другом беседуют, делятся новостями...

А рядом сияет площадь, где в молодое тело,
Спиной прислонённое к дереву, стая ножей влетела,
Стая ножей, достаточных для нестерпимой пытки,
Для состраданья граждан, пьющих бесед напитки.

В золоте солнца – площадь и юноши красота,
Чья чистота страданья будет потом свята,
Чья высота абсолютна, облако – ниже рта.

Но улица, вдоль которой беседует с домом дом,
Только пустое место видит на месте том.
О чём они там беседуют?.. Об улице и святом


[attachment=7398:UM_2007vesna002.jpg]

[Шарик]

У живописца - кисть и краски,
У скрипача - смычок и скрипка,
А у поэта - ничего.
Артисту - пьеса и подсказки,
Интрига, слезы и улыбка.
А у поэта - ничего.

У футболиста есть ворота,
Он в них забрасывает что-то.
А у поэта - ничего.
У космонавта есть ракета,
Портрет волнующий поэта.
А у поэта - ничего.

Никто не скажет: "Этот критик -
Отпетый пессимист и нытик,
И взгляды мрачны у него,
Расчетливость и блеск холодный,
Ни почвы, ни судьбы народной..."
У критика - душа поэта.
А у поэта - ничего.

Ах, даже ничего такого?!
Душа поэта - у любого,
И что же? Что же? Что с того?
У многих - три души поэта,
И пять, и семь! А у поэта -
Стихи ... и больше ничего!

[Шарик]

На Трафальгарской площади ночной
Крылатый мусор реет за спиной.
Обнимемся на каменной скамейке, -
Ты больше здесь не встретишься со мной.
Кровь от любви становится лазурной.

Над пылью водяной фонтанных чаш,
Над маской ночи, вещих снов и краж, -
Парит Аббатства кружевной мираж!
Кровь от разлук становится лазурной.

Земля коптит, на стенах - чернобурь,
Но Лондон брезгует скоблежкой и шпаклевкой -
Ему претит угробить подмалевкой
Лазурь любви и лирики лазурь.

Лазурь любви и лирики лазурь -
Вот пар, который над лазурным шаром!
И нам с тобою - быть лазурным паром,
Небесной мглой на голубом глазу.

А посему обнимемся скорей -
Как лен и воздух, как волна с волною!
Ты больше здесь не встретишься со мною,
Лазурь любви и лирики моей!
Кровь от разлук становится лазурной.

Наш срок истек! Волшебники чудес
Трубят в рожок - что времени в обрез
И что они отходят от скамейки.
Ты больше здесь не встретишься со мной.
Но жизнь была! Такой, а не иной.
Кровь от любви становится лазурной.
А остальное стоит полкопейки.

[Шарик]

* * * * *
Я цветок назвала - и цветок заалел,
Венчик вспыхнул, и брызжет пыльца.
Птицу я назвала - голос птицы запел,
Птенчик выпорхнул в свет из яйца.

День и час назвала - и, как здесь повелось,
Этот день наступил, этот час.
Я дитя назвала, и оно родилось
И останется жить после нас.

Я еще назову кое-что из того,
Что пока безымянно, темно.
Проще пареной репы мое волшебство,
Но останется тайной оно.

* * * * *
Ничего ему не простила.
Я стихи ему посвятила,
чтобы проблеск надежды померк.
Но, когда серебристая цапля
грусть мою, как последняя капля,
переполнит в осенний четверг,
пролетая над полем свекольным...
я каким-то чутьем треугольным
забиваю спасительный клин
в серебристое воспоминанье,
чтобы сердца последнее знанье
не опошлить концовкой счастливой.
День - недолог,
а путь мой так длин...

ЛЕПЕСТОК ОГНЯ
Метель прозрачна для меня,
как звонкое стекло.
Далекий лепесток огня,
с тобою мне светло.

Клубятся вихри, свищет мрак,
завьюжило пути...
Но разве ты не вещий знак,
надежда во плоти?

Стихии ветер ледяной
вгрызается, как рысь.
Отрада жизни, свет сквозной,
на путника струись!

Не дай отчаяться тому,
кто, твой вдыхая свет,
проходит, как трава сквозь тьму
и светится в ответ.

Воздай ему,
не будь жесток!
И твой, быть может, лепесток -
его усилий след...

[Шарик]

НОЧЬ ГИТАРЫ
День насытился страстями,
Над квартирой спит квартира.
Небо звездными кистями
Оплело ограду мира.
Сторожа гремят костями.
На бревне вздыхает пара.
Гамлет - пьян, бредет с гостями,
На груди бренчит гитара, -
Он рычит, что это - лира.
А над ним - как на смех! -
Лира, Несгораемая дура,
Мерзнет в облаках от жара, -
У нее - температура,
У гитары - синекура.
Плачь, гитара! Плачь, гитара!
Окати ведром эфира
Воздух душного бульвара.

Что за варварская мера:
Отрицать, что ты - не лира!
Вздрогни! Кто кому - не пара?
Этот спор решит рапира!
Потому что в лапах вора
Обе, лира и гитара,
Смехотворны, словно помесь
Будуара и амбара.
Плачь, гитара! Плачь, гитара!
Окати ведром эфира
Воздух душного бульвара,
Но не плачь, что ты - не лира!

Вот воздушными путями
Погромыхивает хмара,
Как фигура Командора.
И кудрями трубадура
Извивается над нами
Электрическое пламя -
Жуткий ливень хлынет скоро!
Плачь, гитара! Плачь, гитара!
Окати ведром эфира
Воздух душного бульвара,
Липового коридора, -
Воздух, мучающий сердце,
Словно кофе Эквадора!

Древность дышит новостями:
Например, губа - не дура,
Не создай себе кумира,
Целое не мерь частями,
Прочее - литература!
Ах, как люто мерзнет лира
В час, когда в котле бульвара
Задыхается гитара
И с хрипением пускает
Изо рта пузырь повтора:
Плачь, гитара! Плачь, гитара!
Окати ведром эфира
Воздух душного бульвара.
Плачь, любимица трактира!
Плачь, красавица базара!
Плачь, кормилица фольклора!

1975

[Шарик]

СТАРОЕ КИНО

В старых фильмах – наивные люди,
В старых фильмах – наивные власти,
Представленья наивны о блуде,
Представленья наивны о страсти.

Там наивные пушки грохочут,
Там злодеи наивно жестоки.
В старых фильмах – наивности почерк
Оставляет предсмертные строки.

Там расцветы наивных империй
И восстанья наивных колоний,
Там наивных полно суеверий,
Там наивны уран и плутоний.

Там наивны кровавые битвы,
Там наивны коварные игры,
В старых фильмах – наивные бритвы
И наивных наркотиков иглы.

И с улыбкой глядим превосходства
Мы на эту наивную живность,-
Зная страшную силу господства,
Что угробила нашу наивность

[Шарик]

Трое всадников незримых
Молча держат путь за мною,
Вдаль меня сопровождая
С драгоценною казною —
Жизнью, названной земною.
Пусть насытит их троих
Вся добыча дней моих!

Младший всадник, малокровный,
Молча держит путь за мною,
Тихо кашляя в ладошку,
Позлащенную луною,
Истощенную войною.

— Кто ты, цокот за спиною?

— Всадник-детство! А за мною...

Средний всадник, полнокровный,
Молча держит путь за мною.
Ливень стрел в него вонзился —
Грянет каждая струною,
Всею жизнью остальною,
Всею волею стальною.

Кто ты, грохот за спиною?

— Всадник-юность! А за мною...

Старший всадник, хладнокровный,
Молча держит путь за мною,
Прижимает грудь сыночка
Он к себе рукой одною,
А другой рукой ныряет
В бездну, полную виною,
Потрясенный глубиною,
Где вздыхает правды строчка.

— Кто ты, холод за спиною?

— Свет и музыка за мною!..


ВСАДНИКИ

[Няфка]

ХОРОШО - БЫТЬ МОЛОДЫМ!

Хорошо - быть молодым,
За любовь к себе сражаться,
Перед зеркалом седым
Независимо держаться,
Жить отважно - черново,
Обо всем мечтать свирепо,
Не бояться ничего -
Даже выглядеть нелепо!

Хорошо - всего хотеть,
Брать свое - и не украдкой,
Гордой гривой шелестеть,
Гордой славиться повадкой,
То и это затевать,
Порывая с тем и этим,
Вечно повод подавать
Раздувалам жарких сплетен!

Как прекрасно - жить да жить,
Не боясь машины встречной,
Всем на свете дорожить,
Кроме жизни скоротечной!
Хорошо - ходить конем,
Власть держать над полным залом,
Не дрожать над каждым днем -
Вот уж этого навалом!

Хорошо - быть молодым!
Просто лучше не бывает!
Спирт, бессонница и дым -
Всё идеи навевает!
Наши юные тела
Закаляет исступленье!
Вот и кончилось, ля-ля,
Музыкальное вступленье,-

Но пронзительный мотив
Начинается! Вниманье!
Спят, друг друга обхватив,
Молодые - как в нирване.
И в невежестве своем
Молодые человеки -
Ни бум-бум о берегах,
О серебряных лугах,
Где седые человеки
Спать обнимутся вдвоем,
А один уснет навеки.
...Хорошо - быть молодым!..

[Шарик]

Я люблю счастливый случай,
Я люблю везучий день,
Я мечтаю быть живучей.
Не висеть на волоске!
Ради этого годами
Мне, как видите, не лень
Переписываться с вами
Хворостинкой на песке.

Если нет воображенья
И терпенья ни на грош,
От такого напряженья
Невзначай с ума сойдешь
И в плохое окруженье
Попадешь как дважды два!
Вообще-то быть поэтом –
Надо много вещества!

Юнна Мориц

[Шарик]

ПУТЕВОДНАЯ ЗВЕЗДА


Кто так светится? Душа.
Кто ее зажег?
Детский лепет, нежный трепет,
Маковый лужок.

Кто так мечется? Душа.
Кто ее обжег?
Смерч летящий, бич свистящий,
Ледяной дружок.

Кто там со свечой? Душа.
Кто вокруг стола?
Один моряк, один рыбак
Из ее села.

Кто там на небе? Душа.
Почему не здесь?
Возвратилась к бабкам, дедкам
И рассказывает предкам
Всё как есть.

А они ей говорят:- Не беда.
Не тоскуй ты по ногам и рукам.
Ты зато теперь - душа, ты - звезда
Всем на свете морякам, рыбакам.

1978

[Шарик]

ПАМЯТИ ФРАНСУА РАБЛЕ

Чудесно рухнуть на опушку!
Спиной - в тюфяк, щекой - в подушку,
И нежной ленью овладеть
Не по верхам, а в совершенстве,
Чтобы в растительном блаженстве,
Как шмель над клевером, гудеть!

Пластом - в простор! Двумя руками
Обнять траву с ее жуками,
Глотать зверинца аромат.
Из кожи - вон! И в эти кущи,
Где краток век, народы гуще,
Иные краски и формат.

В раю не держат изваяний!
Он - для купаний, для валяний
И для других счастливых дел!
И не повальное жеманство,
А здравый дух раблезианства
Там населеньем овладел.

На лучший мир не уповая,
Цветет культура смеховая,
Комедиантство, анекдот,
Пьерро танцует в балагане
На барабане, гол как в бане,-
И развлекает свой народ.

Когда смешное хлещет в уши,
Само бессмертье хлещет в души,
Как виноградное вино,
И в передышке все забыто:
Короткий век, угрюмство быта,
И все трагичное - смешно!

Легко вернешься в муравейник,
Согреешь на плите кофейник,
На ужин зелень пожуешь.
Равно простейшим и приматам,
Ты насладишься ароматом
Того, что длишься и живешь!

Благословенна передышка,
Когда хохочешь, как мартышка,
Над роком, смертью и судьбой,
Над женщиной и над мужчиной.
Проверка вольностью бесчинной -
Осталась ли душа с тобой.

Иначе в бытности суровой,
Где дрожь горячки нездоровой
Нас бьет в тщеславии пустом,-
Возможны всякие потери!
Душа найдет прореху в теле,
А возвратит ее потом
Рогатый скот у адской двери.

[Шарик]

Такое стихотворение.. как романс...


* * *
Давай, душа, давай -
Проникнем за ограду,
Там розовый трамвай
Бежит по снегопаду,

В кофейне за углом
Поджаривают зерна,
И лестницы излом
Пропах напитком черным.

Под шорох мандолин,
Играющих на елке,
Очистим мандарин
И снимем книгу с полки,

В таинственную речь
Вникая до рассвета,
Отбросим кофту с плеч
На озеро паркета

И, отлучив лицо
От чтенья на мгновенье,
Найдем в конце концов
Покой и просветленье

[Шарик]

ДУША ОТРАЖЕНИЙ


Если работать в осеннюю ночь до утра,
Странные вещи случаются, странные вещи.
Вдруг в тишине завывают по-волчьи ветра,
Или кулак по стеклу колошматит зловеще.

Не говорите, что это никто и нигде!
Вас я не хуже толкую явленья природы.
Есть небывалая чуткость в полночном труде -
Так отраженье рождают бегущие воды.

Зеркало нас переводит на мертвый язык,
Точность его простирается только на тело.
И в переводе зеркальном читается вмиг
То, что от глади отпрянув, душа отлетела.

Дело другое - когда сумашедший ручей
Или река, на порогах встающая дыбом,
Запечатлят мимолетом лохмотья грачей,
Старую грушу и всякую душу на выбор.

Зыбью и рябью принежив дыханную суть,
В путь прихватив ее образ, а также идею,
Всю эту живность они в своих ритмах пасут,
Не подражая природе, а будучи ею.

Чуткие знают об этой особой среде,
Сердце сжимающей, бьющей на совесть все хлеще.
Не говорите, что это никто и нигде!
Странные вещи случаются, странные вещи.
__________________

[Шарик]

С холма идет зима с серебряным копьем,
Покрыта голова удмуртским шлемом лисьим.
Мерцало льдистое желтеет над жильем,
К земле склоняя снег, склоняя душу к мыслям.

Не слышен из окна холодный звук саней,
И тем чудесен их полет над одичаньем -
Ведь только в небесах огонь среди огней
С таким немыслимым проносится молчаньем!

Теперь стемнеет в пять. В углу веретено
Журчит, разматывая пряжу циферблата.
Я ставлю на огонь алмазное вино,
Чтоб кашель запивать и ждать сестру и брата.

Пока они придут из разных городов,
Метелью февраля займутся водостоки,
Окончится тетрадь о свойстве холодов:
Любить кирпич в стене, когда мы одиноки,

О нежности моей к бродяжке воробью,
О верности окну - в него лицом зарыта.
Не стану сиротой, покуда я люблю
Окно, кирпич в стене, разбитое корыто.

Я думаю, дитя, родившее меня,
Заранее о том кого-то попросило,
Чтоб я наедине, зимой на склоне дня
Сравнительно легко печаль переносила.

1965

[Шарик]

СЕЗОНЫ ДЛЯ МУЗЫ РАВНЫ

Поддайся, окно, распахнись!
Как звонкая пробка от бочки,
За вьюгой, сквозь хлопья, сквозь жизнь,
С упорством крыла-одиночки!

Нельзя, чтоб цветущий сугроб
Увял, лепестки отблестели, -
Положим на пламенный лоб
Холодную розу метели.

Январские звёзды остры -
Как боль, причинённая в школе,
А нам они - сёстры, костры,
А нам - корабли на приколе.

Мы будем у них ночевать,
Судьбу воспевать, как цыганы,
Стишком-ворожбой врачевать
Сердечные, вечные раны.

На крыльях, на крыльях окна -
Как мальчик на лебеде-гусе!
Выносливость наща страшна,
Особо крепчая в искусе!

Сезоны для Музы равны!
В народном её оптимизме
Зима - не отсрочка весны,
А четверть отпущенной жизни.

Свой замысел я углублю
И здравие духа стяжаю!
Я зиму, как лето, люблю

[Несерьезная]

Г Е Р О Е В П О Б Е Д И Л И М А Р О Д Ё Р Ы

Как благородно, модно, превосходно
Быть мародёром, где убит герой!..
И мародёрства гении свободно
Страну впрягают в мародёрский строй, -

Они идут в министры мародёрства,
Страна – их мародёрский комбинат,
Искусство мародёрского актёрства
Натягивает наглости канат!..

Героев победили мародёры,
У мародёров – праздник, пир горой, -
Сегодня к мародёрам в полотёры
За грош пойдёт угробленный герой,

Его наивность в битве за свободу
Была, как слёзы детские обид,
Чиста!.. Он с песней шёл в огонь и воду, -
Теперь он мародёрами убит,

Теперь держава от него свободна,
И процветает мародёрский строй, -
Как благородно, выгодно и модно
Быть мародёром, где убит герой,

И эту радость гадости злобесной,
И выгодную ненависть к стране
Таскать, как флаг победы!.. Царь небесный,
Над кем победа и в какой войне?..

[Шарик]

* * *
Мою судьбу примерил кто-то,
она понравилась кому-то,
как шляпка или пиджачок, -
и в ней снимаются на фото,
моей суровой нитью круто
сюжеты шьют. Но я - молчок!..

Бывало, в гибельные годы
весьма стучали эти гады
на мой соленый язычок,
моей судьбой, моим уделом
страшили, занимаясь делом
пользительным. Но я - молчок...

И мыслимо ли в светском лоске
таскать судьбы такой обноски,
когда ты весь - в лучах броня
и свой же в доску меж певцами
побед, известных мертвецами
великими?.. Но - чур меня!

Но - чур меня, скажу я смело,
мне жить еще не надоело...
Да пусть их вертится волчок
по нити, по моей суровой,
пусть этой хвастают обновой, -
старья не жаль мне!.. Я - молчок!

За эту мудрость золотую
судьба мне Розу Золотую
немедля дарит - дивный знак
взаимности!.. Судьба-то в силе
и любит, чтоб ее хвалили,
но я - молчок, я знаю - как!..

1996

[Ирэна]

ЮННА МОРИЦ

О чем ? Как все искусства – о любви,
О сладости духовного страданья,
О нестерпимом счастье – быть людьми
И ведать бездны нашего сознанья.
Еще о независимости. Сплошь
Не та ли нам завистна и прекрасна,
С которой не в ладах святая ложь
В те времена, когда неложь опасна
Но выше независимостей всех
Мы ценим ту, что никогда не в моде:
Она лишает права на успех
Взамен измены собственной природе.
Об этом. Если и о чем другом –
Отнюдь не о небрежности ко благу,
Не о презренье к дому с пирогом.
Но мне, чтоб наглость выдать за отвагу
Не стоит жить. Мой друг, не будь врагом,
Не приравняй стихи к универмагу,
Где нужно мерить на себя. Не мерь,
Разлюбишь. Будет хуже, чем теперь.
Совсем иначе станешь обращаться
Со всеми, чья судьба тебе близка.
Смотри же, для тебя моя рука
Достанет две строки из тайника:
Жить вдалеке, звонить издалека
И далеко не каждый день встречаться.

[Несерьезная]

Одно из самых любимых:

СТАРЫЙ НОВЫЙ ГОД

Юнна Мориц

Старый Новый год…
И всё равно мы дети. Нам так страшно
На ёлку опоздать из-за метели,
Из-за трамвая или гололёда
На этот праздник детский опоздать.

Старый Новый год…
Мы женимся, разводимся, простите,
Но всё равно мы дети — мы на ёлку!
И мы летим за праздничной добавкой —
Добавьте нам хоть старый Новый год!

Старый Новый год —
Он старый, старый, он совсем уже не новый,
На нём уже пылали эти свечи,
На них уже сверкали эти слёзы,
Однажды утром эти гости разошлись.

Старый Новый год, —
Но мы летим опять на это пламя,
Но втайне мы надеемся на чувство,
На эту самую желанную добавку —
Добавьте нам хоть старый Новый год!

Старый Новый год —
Он старый, старый, он совсем уже не новый,
На нём уже звенели эти струны,
И этот снег, и этот воск, и эти чувства.
Однажды утром этот воск окаменел.

Старый Новый год…
Но всё равно мы дети — мы на ёлку!
И мы летим за этой праздничной добавкой,
За невозвратным и неповторимым, —
Добавьте нам хоть старый Новый год!

Старый Новый год,
Он старый, старый, он совсем уже не новый,
На нём уже слыхали эти песни
И эти клятвы, жаркие, как свечи.
Однажды утром — только пепел золотой…

Старый Новый год, —
Но мы готовы умереть за этот пепел,
За этот праздник нашей нежности и грусти
И мы летим за этой призрачной добавкой,
Добавьте нам хоть старый Новый год...

Старый Новый год…

[Вайорика]

С Н Е Г О Ч У В С Т В О

Снегочувство, не ты ли
Высший разум частиц?..
Снегочувственны крылья
Снегочувственных птиц.

Побелела разруха,
Стены выбелил звук,
Почта белого духа –
Белый шелест вокруг.

Шелест неба в передней,
Снегочувство струны, -
Не получится средней
Из России страны,

Не получится средней
Из меня никогда, -
Лучше буду последней
Спичкой в Арктике льда.

[Мэри]

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
И перед призраком любви
Попытка бить на снисхожденье -
Какое заблужденье!
Любви прозрачная рука
Однажды так сжимает сердце,
Что розовеют облака
И слышно пенье в каждой дверце.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
Сражаться с призраком любви,
Брать от любви освобожденье -
Какое заблужденье!
Все поезда, все корабли
Летят в одном семейном круге.
Они - сообщники любви,
Ее покорнейшие слуги.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

За невлюбленными людьми
Любовь идет, как привиденье.
В словах любви, в слезах любви
Сквозит улыбка возрожденья,
Улыбка возрожденья...
И даже легче, может быть,
С такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой, но любить,
Чем не любить, но быть любимой.

Дрожь всех дождей,
Пыль всех дорог,
Соль всех морей,
Боль всех разлук -
Вот ее кольца,
Кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

Сообщение отредактировал Мэри - 29.03.2012 - 11:28

[Вайорика]

Я не замерзла, эта дрожь
улыбки и полыни, -
ей грош цена, но этот грош
в такой чеканят сини!

Допей вино и дай огня -
все курят в этой чайной.
Не возвращайся без меня
в края, где наши тайны.

Ведь незаметный порошок
я сыплю с ворожбою -
тебе не будет хорошо
с другими, как со мною:

не та у них нега и злоба,
и струны не те дрожат,
и мы это знаем оба,
пройдя этот скушный ад.

[Вайорика]

Минутное дело - солгать.
Возвышенно, низменно - всяко.
для этого надо, однако,
Родиться людьми.

Ни рыба, ни птица, ни зверь
Не могут солгать ни по-детски,
Ни с фокусом, ни по-простецки -
Никак, черт возьми!

Их ловят, стреляют, едят...
Чутье у них в полном порядке,
Но все они - без рукоятки,
Врачующей ложь,

Которая точит как червь,
Как биоголодная лопасть,
Сверлящая выходы в пропасть,
В предсмертную дрожь.

Так мучиться этим, как мы,
Возвышенно, низменно, всяко -
Для этого надо, однако,
Родиться людьми!

[ShakuDancer]

Весело!

Папе весело, весело с нами,
Он устроил каникулы маме,
Мы устроили папе цунами,
Ураган, кувыркательный пляс —
И хохочет он всеми ногами,
И хохочет он всеми руками,
И хохочет он всеми боками,
И не хочет воспитывать нас!

Папе весело, весело с нами,
Мы — его зоопарк со слонами,
С обезьянками, тиграми, львами,
В зоопарке наш папа сейчас —
И хохочет он всеми ногами,
И хохочет он всеми руками,
И хохочет он всеми боками,
И не хочет воспитывать нас!

Папе весело, весело с нами,
Дыбом волосы встанут на маме
В урагане таком и в цунами,
В зоопарке, где папа сейчас.
Мама в ужасе глянет на это,
Упадёт на диван, как ракета,
Упадёт она всеми ногами,
Упадёт она всеми руками,
Упадёт она всеми боками,
И захочет воспитывать нас!

[stillwater]

» Кликните сюда для просмотра оффтоп текста.. «

спасибо, великолепная тема, на мой взгляд. И удивительный человек. Выложу это ее стихотворение и музыку, если можно. Если это окажется некстати - предупредите, я куда нибудь перемесчу. еще раз пасиб.

СНЕГОПАД


Леону Тоому

Снега выпадают и денно и нощно,
Стремятся на землю, дома огибая.
По городу бродят и денно и нощно
Я, черная птица, и ты, голубая.

Над Ригой шумят, шелестят снегопады,
Утопли дороги, недвижны трамваи.
Сидят на перилах чугунной ограды
Я, черная птица, и ты, голубая.

В тумане, как в бане из вопля Феллини,
Плывут воспарения ада и рая,
Стирая реалии ликов и линий,
Я - черная птица, а ты - голубая.

Согласно прогнозу последних известий,
Неделю нам жить, во снегах утопая.
А в городе вести: скитаются вместе
Та, черная птица, и та, голубая.

Две птицы скитаются в зарослях белых,
Высокие горла в снегу выгибая.
Две птицы молчащих. Наверное, беглых!
Я - черная птица, а ты - голубая.

Качаются лампочки сторожевые,
Качаются дворники, снег выгребая.
Молчащие, беглые, полуживые,
Я - черная птица, и ты, голубая.

Снега, снегопады, великие снеги!
По самые горла в снегу утопая,
Бежали и бродят - ах, в кои-то веки -
Та, черная птица, и та, голубая.

1963
Юнна Мориц. Лоза.
Книга стихов 1962-1969.
Москва: Советский писатель, 1970.




И вот : "Дует ветер из окошка "



http://music.privet.ru/user/esselaude/file/popup/123965902

А я бродила по темам стихов, и конкретно этой теме,чтобы что нибудь свое доложить и наткнулась на свою же запись старую ))))))
Надо же))как случайная встреча с собой через время.
Уже не то что машу рукой,а жму лапу спящему коту)))))),наступая на пятки

[stillwater]

К сожалению,песню эту ("дует ветер из окошка")наилучший вариант записи)теперь можно найти только ВКонтакте или в аудио формате.
На ютубе нет.
Вернее,есть ,но , к сожалению, уже более позднее исполнение.
Позже выложу аудио. Очень красиво

Сообщение отредактировал stillwater - 3.10.2016 - 14:26