» Кликните сюда для просмотра оффтоп текста.. «
В конце сентября 1941 г. зондеркоманда захватила девять ведущих еврейских раввинов г. Киева и приказала им сделать воззвание: «После санобработки все евреи и их дети, как элитная нация, будут переправлены в безопасные места…» [4]. 27‒28 сентября нацистские власти отдали приказ о том, чтобы 29 сентября еврейское население города к 8 часам утра явилось в назначенную точку сбора с документами и ценными вещами. За невыполнение приказа полагался расстрел. По городу было расклеено около 2 тысяч объявлений. Одновременно через дворников и управдомов распространялась дезинформация о намерении провести перепись и переселение евреев. Большинство из пришедших составляли женщины, дети и старики (взрослое мужское население было призвано в армию), кроме евреев были представители других национальностей из интернациональных семей.
В конце улицы был устроен пропускной пункт, за которым находилась скрытая со стороны канцелярия. Поочередно за пропускной пункт отводили 30-40 человек, где у них отбирали вещи и заставляли раздеваться. Затем полицаи с помощью палок загоняли людей в проходы в насыпи на краю оврага глубиной 20-25 метров. На противоположном краю находился пулемётчик. Выстрелы заглушались музыкой и шумом самолёта, который кружил над оврагом. После того как ров заполнялся 2-3 слоями трупов, сверху их присыпали землёй.
Кроме того, Бабий Яр стал местом расстрела пяти цыганских таборов. По разным подсчётам, в Бабьем Яру в 1941—1943 было расстреляно от 70 000 до 200 000 человек. Евреи-заключённые, которых нацисты заставили сжигать тела в 1943 году, говорили о 70-120 тысячах.
А Кузнецов. Бабий Яр.
" Из самого оврага Бабьего Яра спаслись несколько человек.
Привожу рассказ, записанный лично мною со слов женщины,
матери двоих детей, актрисы Киевского театра кукол Дины
Мироновны Проничевой. Привожу так, как она рассказывала, не
добавляя ничего.
.................................................
"Так они сидели, и прямо перед ними, как на сцене,
происходил этот кошмар: из коридора партия за партией
вываливались визжащие избитые люди, их принимали полицаи,
лупили, раздевали -- и так без конца.
Дина уверяет, что некоторые истерически хохотали, что она
своими глазами видела, как несколько человек за то время, что
раздевались и шли на расстрел, на глазах становились седыми.
Голых людей строили небольшими цепочками и вели в прорезь,
прокопанную в обрывистой песчаной стене. Что за ней -- не было
видно, но оттуда неслась стрельба.
Матери особенно копошились над детьми, поэтому время от
времени какой-нибудь немец или полицай, рассердясь, выхватывал
у матери ребенка, подходил к песчаной стене и, размахнувшись,
швырял его через гребень, как полено.
Дину словно обручами схватило, она долго-долго сидела,
втянув голову в плечи, боясь взглянуть на соседей, потому что
их все прибывало. Она уже не воспринимала ни криков, ни
стрельбы.
Стало темнеть.
......................
Люди, как пьяные, поднялись. Время уже было позднее, может,
потому эту партию не стали раздевать, а так и повели одетыми в
прорезь.
Дина шла примерно во втором десятке. Миновали коридор
прокопа, и открылся песчаный карьер с почти отвесными стенами.
Было уже полутемно. Дина плохо разглядела этот карьер. Всех
гуськом, быстро, торопя, послали влево -- по очень узкому
выступу.
Слева была стена, справа яма, а выступ, очевидно, был
вырезан специально для расстрела, и был он такой узкий, что,
идя по нему, люди инстинктивно жались к песчаной стенке; чтобы
не свалиться,
Дина глянула вниз, и у нее закружилась голова -- так ей
показалось высоко. Внизу было море окровавленных тел. На
противоположной стороне карьера она успела разглядеть
установленные ручные пулеметы, и там было несколько немецких
солдат. Они жгли костер, на котором, кажется, что-то варили.
Когда всю цепочку загнали на выступ, один из немцев
отделился от костра, взялся за пулемет и начал стрелять.
Дина не столько увидела, сколько почувствовала, как с
выступа повалились тела и как трасса пуль приближается к ней.
У нее мелькнуло: "Сейчас я... Сейчас..." Не дожидаясь, она
бросилась вниз, сжав кулаки.
Ей показалось, что она летела целую вечность, вероятно,
было действительно высоко. При падении она не почувствовала ни
удара, ни боли. Сначала ее обдало теплой кровью, и по лицу
потекла кровь, так, словно она упала в ванну с кровью. Она
лежала, раскинув руки, закрыв глаза.
Слышала какие-то утробные звуки, стоны, икоту, плач вокруг
и из-под себя: было много недобитых. Вся эта масса тел чуть
заметно пошевеливалась, оседая, уплотнялась от движения
заваленных живых.
.................................
С одной стороны оврага на другую перебирался оборванный дед
с торбой, и по тому, как уверенно он шел, мы поняли, что он
ходит здесь уже не первый раз.
-- Дед! -- спросил я. -- Евреев тут стреляли или дальше?
Дед резко остановился, оглядел меня с ног до головы и
сказал:
-- А сколько тут русских положено, а украинцев, а всех
наций?"
Люди могут жить вместе, заниматься любовью, но только совместные занятия идиотизмом указывают на их настоящую духовную и душевную близость.